Хлопоты ходжи Насреддина

Сквозь огромную толпу, собравшуюся у самой лестницы дома кази, проталкивались стражники, помогая себе копьями. Насреддин прекрасно понимал интерес людей: еще бы – самого бая Зарифа ведут к кази! Шутка ли? Да к тому же и неимоверно грязного. Народ перешептывался, посмеиваясь над богачом, а тот лишь бестолково крутил головой и расточал глуповато-трусливые улыбки.

– Они пришли заступиться за вас, добрейший кази, – вновь повернулся Насреддин к Шарифбеку и поклонился ему.

– Заступиться? За меня? Это хорошо! – покивал кази, складывая руки на животе. – Но разве мне что-то или кто-то угрожает?

– А это мы с вами сейчас узнаем, – пообещал ходжа.

Двое стражников как раз втащили в комнату Зарифа, у которого от страха отнялись ноги, и толкнули его в спину. Зариф, проехав на пузе метра два, замер, а потом медленно поднял голову. Глаза его округлились еще больше. Как могло случиться, что рядом с кази стоит Насреддин и смотрит на него с укором. А Шарифбек в волнении – или негодовании? – перебирает большими пальцами.

– О добрейший Шарифбек! – проблеял заплетающимся языком Зариф.

– Молчи, гнусный предатель, – гневно прикрикнул на него ходжа, и Зариф замолк, весь напрягшись. – Встань!

– Я…

– Да, да, поднимите его, – махнул рукой стражникам Шарифбек.

Стражники приблизились к Зарифу, подхватили его подмышки и, хорошенько встряхнув, поставили на ноги. Но стоило им убрать руки, как бай покачнулся и упал на колени. Стражники вновь хотели поднять его, но Насреддин остановил их.

– Достаточно!

Он приблизился к Зарифу, чьи зубы отбивали мелкую дробь, обошел его кругом и остановился, глядя ему в глаза. От пристального взгляда ходжи Зариф зажмурился и отвернулся. Тогда ходжа наклонился к нему и резким движением выдернул у него из-за пояса черную мошну с золотым шитьем.

Кази от неожиданности вздрогнул, будто то был вовсе не кошель, а какая-нибудь сабля муллы длиною в пять локтей.

– Что такое? – рассеянно спросил он, проведя ладонью по лицу.

– Разве вы не знаете, кази, что это такое? – с этими словами Насреддин сунул судье под нос мошну. Глаза Шарифбека сошлись на вышивке, и он чуть отодвинулся назад.

– Похоже на разбойничий кошелек, – осторожно предположил Шарифбек. – Мне знак кажется очень знакомым.

Теперь вздрогнул Зариф. Он приоткрыл один глаз и взглянул на мошну, зажатую в высоко поднятой руке Насреддина.

– Вы правы, кази. То знак шайки Мустафы.

– Но почему кошель Мустафы находился у Зарифа? – сделал удивленное лицо Шарифбек и перевел взгляд на трясущегося, словно в лихорадке, богача.

– Это… это не мой кошель… О кази, мне его подбросили! – захныкал Зариф, шмыгнув носом.

– Вы слышали когда-нибудь что-либо более глупое? – подлил масла в огонь ходжа. – Сейчас он утверждает, будто кошель, который он носил у себя за поясом, ему подбросили, а вскоре обвинит в этом меня, а потом очередь дойдет и до вас.

– Да, он твой! – зашелся криком Зариф. – Ты мне его подкинул, проклятый Насреддин.

– Вот видите? – как ни в чем не бывало продолжал ходжа, поигрывая кошелем перед носом кази. – О чем я и говорил.

– Ты и вправду, Зариф, того… слишком хватил, – холодно бросил кази. – Мы все видели, что ходжа вытащил кошель из-за твоего пояса. Зачем отпираться?

– Но это правда!

– Ай-яй, лгунишка, – поцокал языком кази. – Сознавайся, кто тебе его дал?

– Но мне никто его не давал! Почему вы мне не верите? Я вообще впервые его вижу!

– Так вы от него ничего не добьетесь, – сказал Насреддин. – Разрешите мне?

– Попробуй! – занервничал Шарифбек. Все это казалось ему престранным. Пусть он и сам имел дело с разбойниками и получал от них деньги за то, что выпускал на свободу воров и убийц – здесь все понятно. А вот за что мог получить деньги какой-то бай Зариф? И еще странная история с Бешеным псом…

Между тем Насреддин подошел к Зарифу и, склонившись над ним, зашептал в его левое ухо:

– Зря ты отпираешься. Я же тебе говорил, что Шарифбек в дурном настроении. Кому понравится, когда на него нападает наемный убийца? Тебе конец, Зариф. Но кази еще может сменить гнев на милость, если ты перестанешь запираться. Ты понял?

– Я не хотел вас убивать! – закричал окончательно перепуганный Зариф.

– Что-о? – подпрыгнул на возвышении Шарифбек и саданул кулаком по деревянному столику. Чайник опрокинулся, из его носика тонкой струйкой, хлюпая, полился чай. – Значит, это все-таки твоя работа?

– Моя, о Шарифбек! Признаюсь и каюсь. Виноват! – распластался на полу Зариф. – Но я не желал вашей смерти.

– Ах ты, мерзкая мокрица с прогнившей душонкой. Подослал ко мне наемного убийцу и не желал смерти?!

– Я не подсылал его к вам, – стонал Зариф, возя руками по полу.

– Негодяй, ты еще запираться вздумал?

– Скажи: «подсылал», – тихонько подсказал баю ходжа, и Зариф, который от страха уже плохо соображал, тут же выкрикнул:

– А-а, подсылал, подсылал!

– Что-о-о?!! – взревел Шарифбек, и от его мощного гортанного рева Зарифу стало совсем дурно. – Подлая скотина. Уй-юй, какую змею пригрел я на своей груди. В зиндан его, – дал отмашку кази. – Нет, каков подлец!