Хлопоты ходжи Насреддина

– Я это отлично знаю, но решил вас проверить, – спокойно ответил Насреддин. – Но, поскольку вы все здесь все прекрасно знаете и без меня, так какой смысл мне продолжать?

И он спустился с минбара, поклонившись сначала влево, а потом вправо.

Бедные прихожане притихли, а богатые тут же возмущенно загомонили.

– Ходжа, – не вытерпел Нури, – почему ты нарушаешь правила и кланяешься сначала влево, а потом вправо, когда положено делать наоборот?

– Глупый ты человек, конечно, я знаю правила! – возразил ему ходжа. – Но разве ты не видишь, кто находится по левую сторону от меня?

– Кто?

– Самые богатые люди, от которых в селении зависит все, включая и назначение муллы! Разве я могу осмелиться не выразить им свое почтение в первую очередь?

Нури не нашел, чем возразить, а ходжа под молчаливые и недоуменные взгляды направился к выходу.

– Постой, ходжа! – опомнился Ахматбей. – Куда же ты?

– Домой. У меня много дел.

– Но… как же мы?

– Разве у вас, знающих все и обо всем, еще остались вопросы ко мне?

– О, их накопилось целое множество!

– Задавайте! – Ходжа остановился.

Ахматбей было раскрыл рот, но его опередил базарный староста Абдулла.

– Скажи, ходжа, откуда взялся дьявол, и почему он так ненавидит людей?

– Вам лучше спросить это у прежнего муллы. Он вам наверняка ответит.

Бедняки тихонько засмеялись, а Абдулла весь позеленел от злости.

– Но разве ты сам не знаешь? – продолжал настаивать он.

– Странно, что этого не знаешь ты, хотя о том известно всем: господь бог создал из глины сначала Адама, а затем Еву и поместил их в раю. Но кроме них в раю обитал дьявол, которого звали Азраилом. Только он дьяволом тогда не был. Азраил сразу почувствовал влечение к Еве и стал приставать к ней со всякими непристойностями. И тогда разгневался на него Аллах и прогнал Азраила из рая, превратив его в дьявола. И Азраил оттого возненавидел людей и теперь старается сбить их с пути.

– Верно, он и к тебе приходил?

– А чем я хуже других?

– А вот меня он никогда не навещал! – гордо произнес Абдулла. – А к тебе, святому человеку, заглядывал.

– Да, но он приходил жаловаться на тебя, Абдулла!

– На меня? – вскричал базарный староста.

– Конечно. Он со слезами говорил, что именно ты его пытаешься сбить с пути, а не он тебя.

Все засмеялись, а Абдулла от возмущения потерял дар речи.

– Достаточно об этом, – поднял руку Ахматбей. – А вот скажи нам, Насреддин: раз ты святой человек, то тебе, вероятно, под силу творить какие-нибудь чудеса.

– Конечно, я могу читать мысли, – кивнул ходжа.

– О! Скажи, о чем же я сейчас думаю?

– Вы думаете: этот оборванец лжет.

– Хм-м, – Ахматбей поскреб переносицу ногтями. – Предположим. А что еще я думаю?

– Еще вы думаете: удастся ли ему выкрутиться и сегодня? А Хасан, – услыхав свое имя, мираб вздрогнул и прекратил вертеть головой, – думает, как бы побыстрее разделаться со всем этим и вернуться в свой тихий горный домик, потому что надоели вы все ему со своими глупыми придумками – Насреддин опять всех облапошит.

– Ничего я такого не думал! – выкрикнул Хасан, но ответом ему был хохот бедняков.

– Ну, ладно, – вздохнул Ахматбей. – А скажи, ходжа, куда попаду я после смерти: в рай или в ад?

– Разумеется, в ад, – пожал плечами Насреддин, которому уже порядком наскучили глупые вопросы.

– Ай-яй, ходжа! – проглотил оскорбление Ахматбей. – Ты непочтителен.

– Вы хотели услышать правду или лесть?

– Предположим. Но я принес в праздник курбан-байрам в жертву барана. А говорят, что те, кто это сделал, в день страшного суда проедут на нем в рай через адскую пропасть по мосту тоньше волоса. Разве это неправда?

– Возможно, – не стал спорить ходжа.

– Но как же в таком случае ты утверждаешь, что я не попаду в рай? Ты противоречишь сам себе.

– Никакого противоречия нет, почтенный Ахматбей. Сколько вы принесли в жертву баранов за всю жизнь?

– Э-э… – задумчиво протянул тот. – Думаю, много. А что?

– Так вот, когда все принесенные вами в жертву бараны соберутся в стадо, и вы решите переехать на них через волосяной мост, он оборвется под их весом, и вы полетите вверх тормашками прямиком в ад.

Ахматбей от возмущения надул щеки, но тут в разговор встрял Нури:

– Ходжа, а сколько ты баранов принес в жертву?

– Если честно, ни одного.

– Выходит, ты тоже не попадешь в рай?

– Отчего же? Бедные люди пересекают мост над адской пропастью на спине тех, кто при жизни измывался над ними.

– Что ты плетешь, оборванец?! – вскипел, не вытерпев, Ахматбей.

– Мулла я или не мулла?! – вскричал Насреддин так, что притихли все богачи. – Мне виднее, кто, куда и как попадет.

– Ты никакой не мулла, а языкатый самозванец! – вскочил со своего места взбешенный Абдулла.

– Разве я когда-либо утверждал, что я мулла и разве это я просил, чтобы меня сделали муллой? Так чего вы теперь ругаетесь? – обернулся Насреддин к нему.

– Не нужен нам такой мулла! – яростно взмахнул рукой Абдулла. – Ты все утро насмехаешься над нами, говоришь всякие глупости и даже не произнес проповеди. Мы не услышали ни одного мудрого слова.