Хоббит, или Туда и Обратно

— Меня зовут Бард, от моей руки погиб дракон, и я освободил твое богатство. Разве это тебя не интересует? Больше того, я по праву рождения наследник Гириона из Дейла, и твои сокровища смешаны с богатствами его залов и города, которые украл Смог. Разве не должны мы поговорить об этом? Далее, в последней битве Смог уничтожил жилища людей Эсгарота, а я на службе у (бургомистра города. Я говорю от его имени и спрашиваю, подумал ли ты о печали и несчастьях этих людей? Они помогли вам в трудном положении, а в благодарность получили только гибель, хотя ты, несомненно, и не хотел этого.

Слова эти были правдивы, хотя произносились гордо и сурово; и Бильбо подумал, что Торин сразу признает их справедливость. Он, конечно, не надеялся, что признают его заслуги: ведь это он, Бильбо, обнаружил слабое место дракона; и действительно, о нем и не вспомнили. Но он не знал, какую власть имеет золото, которым так долго владел дракон, особенно над сердцами гномов. В предыдущие дни Торин долгие часы проводил в сокровищнице, и алчность овладела им. Он искал главным образом Аркенстон, нозаметил и множество других прекрасных вещей, которые пробуждали в нем воспоминания о трудах и печалях его народа.

— Самое главное ты приберег напоследок, — ответил Торин. — Ни одни человек не имеет прав на сокровища моего народа, потому что Смог, укравший это сокровище у моего народа, украл с ним наш дом и жизнь. Сокровища не принадлежали дракону, и не их помощью искупать его злодеяния. Мы справедливо заплатим за помощь и припасы озерных людей — в свое время. Но под угрозой силы мы не отдадим ничего, даже стоимость куска хлеба. Пока у нашего порога расположилось вооруженное войско, мы считаем вас врагами и грабителями.

Я хочу спросить, какую часть сокровищ вы отдали бы моим родичам, если бы застали нас мертвыми, а сокровища неохраняемыми?

— Вопрос справедливый, — ответил Бард. — Но вы не мертвы, а мы не грабители. Больше того, богатые должны не просто возмещать; они должны пожалеть тех, кто помог им самим в минуту нужды. К тому же остались без ответа другие мои требования.

— Как я уже сказал, я не буду вести переговоры с вооруженными воинами у своих ворот. Тем более с эльфами, к которым не питаю добрых чувств. В этом споре у них нет места. Уходите, пока не полетели наши стрелы! И если хочешь снова говорить со мной, сначала отправь войско эльфов, а потом возвращайся и оставь оружие, прежде чем приближаться к моему порогу.

— Король эльфов — мой друг, и он помог людям озера в час нужды, хотя ничего не был им должен и сделал это бескорыстно, — ответил Бард. — Мы дадим тебе срок передумать. Хорошенько подумай до нашего возвращения! — И он вернулся в свой лагерь.

Прошло много часов, и вот показались знаменосцы, а трубачи громко затрубили.

— Именем Эсгарота и леса! — воскликнул один из них. — Мы обращаемся к Торину Оукеншилду, сыну Трейна, называющему себя Королем–под–Горой! Мы предлагаем ему выполнись наши требования, иначе объявим его своим врагом. Он должен отдать по крайней мере двенадцатую часть сокровищ Барду как убийце дракона и наследнику Гириона. Из этой части Бард сам выделит долю для помощи Эсгароту; но если Торин хочет сохранить дружбу и уважение окружающих земель, какими пользовались в старину его предки, он сам выделит часть своих сокровищ в пользу людей озера.

Торин схватил лук и послал в говорящего стрелу. Та ударилась о щит и застряла дрожа.

— Так вот твой ответ! — крикнул глашатай. — Я объявляю Гору осажденной. Вы не выйдете из нее, если только не обратитесь с просьбой о перемирии и переговорах. Мы не обратим против вас оружие, но и не выпустим вас с вашим золотом. Съешьте его, если хотите.

С этими словами посыльные быстро удалились, и гномы остались обдумывать свое положение. Торин так помрачнел, что остальные, даже если бы захотели, не посмели бы возражать ему; но, казалось, гномы одобряли его решение — все, кроме, может быть, толстого Бомбура, а также Фили и Кили. Бильбо, разумеется, совсем не одобрял такой поворот событий. Гора ему ужасно надоела, и ему совсем не нравилось оказаться в ней в засаде.

— Все это место провоняло драконом, — ворчал он про себя, — в меня от него тошнит. А крэм просто застревает в глотке.

Глава шестнадцатая ВОР В НОЧИ

Теперь дни проходили медленно и скучно. Гномы проводили время, разбирая сокровища. Торин заговорил об Аркенстоне и попросил своих спутников обшарить все углы.

— Потому что Аркенстон моего отца сам по себе стоит больше реки из золота, а для меня он бесценен, — сказал Торин. — Этот камень — единственное сокровище, которое я требую для себя, и отомщу всякому, кто найдет его и утаит.

Бильбо слышал эти слова и испугался. Он подумал, что произойдет, если камень найдут — завернутым в тряпичный сверток, которым Бильбо пользовался в качестве подушки. И, однако, он промолчал, потому что постепенно у него начал формироваться план.