Хочу тебя любить

Все оказывается гораздо лучше, чем я ожидал. Ходить с Варей за руки даже прикольно. В любой момент можно обнять и сорвать какой-никакой поцелуй. Без слюней и языка, конечно. Но припечататься губами к губам среди толпы незнакомых людей Центурион мне запретить не может. Пошипит слегка и через пару секунд снова улыбается.

– Не кипишуй, родная. Не на осаде. Крепости все наши, – ухмыляюсь, прижимая ее еще ближе.

– Прям все? – цокает языком.

– Прям все.

Облизывая губы, Варя прищуривается.

– Давай, козыряй, – даю позволение, безошибочно угадывая ее стремление поумничать.

Она смеется и мотает головой.

– Неа. Не буду. Так неинтересно.

– Так и знал.

– Что?

– Умничаешь, только когда есть шанс пустить мне кровь. Если я готов и добро даю, охота пропадает.

– Ага, приберегу на следующий раз. Жаль хорошие шутки впустую растрачивать.

– Вот, – авторитетно выдаю я.

Варя замирает, а потом с явной иронией выдыхает:

– Так порой хочется ответить твоей рифмой.

Моя очередь стопорнуться и вспомнить, как сыпал на ее «вот» свои «хуёт». Из застоя резко выхожу – сжимая рукой ее плечи, откидываю голову и откровенно ржу. Любомирова в ту же секунду присоединяется.

Глава 40

Как невоспитанно, мистер Бойка…

© Варвара Любомирова

– Иди сюда, киса, – прижимаясь сзади, Бойка тянет меня на себя.

– Что еще за киса? Блин, дай хоть телефон с зарядки сниму, – смеюсь, а в следующую секунду уже визжу.

Мы только вошли в квартиру, руки еще ледяные, а он, едва сбросив обувь и куртку, забирается ими мне под свитер. Отбрасываю телефон, так и не успев проверить, было ли что-то важное за время моего отсутствия.

– Черт, черт… Бойка… Ты… Бойка… – рвано хватаю ртом воздух.

– Я, – ржет Кир и кусает мою шею, прямо под линией роста волос.

Подтягивая плечи, морщусь. Покрываюсь мурашками и снова пищу. Он подхватывает меня на руки и несет в спальню.

– Не перезвонишь отцу? – выдыхаю между поцелуями, когда Бойка опускает меня на кровать и наваливается сверху.

– Нет.

– Кир… Я понимаю, что вы не поддерживаете связь… Но он столько раз тебе сегодня набрал… Вдруг что-то случилось?

Я Рената Ильдаровича, конечно, так же сильно, как и Кир, не выношу, но, догадавшись, что они с мамой вернулись из отпуска, собиралась проверить, не звонила ли та мне. Вдруг звонила? Вдруг что плохое произошло? А я тут лежу… Можно не общаться, но знать, что у них все нормально, как-то естественно, что ли… Если раньше отец Киру в принципе не вызванивал, то сегодня от проявленного им упорства как минимум тревожно становится.

– Похрен, – отбивает Бойка в своей обычной манере и скатывает с меня штаны.

Задирая, стягивает следом и свитер. Скользя ладонями по моему телу, поджигает кожу и молниеносно разносит удовольствие. Целует грудь, выступающие ребра, живот… Все это жадно и вместе с тем методично, выражая в первую очередь собственную потребность в таких ласках. Целует для себя. Хочет целовать. Жаждет.

– У-у-м-м… Боже…

Забывая обо всем, прикрываю глаза. Расслабляюсь в ожидании нашей эйфории. Но когда Кир стягивает с меня трусы, мое тело вдруг прошивает трескучим напряжением. Потому как он… Он не собирается снова ложиться на меня. Прикасается ртом там… Я резко распахиваю глаза и, приподнимая голову, скашиваю взгляд на Бойку. Он в этот же момент поднимает свой – безбашенный, огненный, голодный. Приоткрытые губы, влажные после меня, Кир их еще и облизывает. Шумно и горячо выдыхает, я следом. Вздрагивая, отмечаю, как пространство вокруг начинает кружиться. Держит только Бойка. А потом… То ли мое восприятие капитально стопорится, то ли действительно время притормаживает. Ресницы Кира медленно опадают, и взгляд опускается мне на промежность. Судорожно, со свистом тяну воздух, пока он приближается. Не смыкая губ, сжимаю зубы. Видя и чувствуя прикосновение его горячего языка, с шипением выдыхаю. Содрогаюсь и давлюсь кислородом на новом вдохе. Падая на матрас, глаза не закрываю, но все размывается, взрывается и как будто рассыпается на звезды.

Бойка меня жарко целует, откровенно лижет, жадно посасывает... И все это ему нравится. Даже мои ощущения все второстепенны. Я включаюсь позднее. Сначала он делает, страстно рычит и жестко мнет мои бедра. А потом в каждую вторую секунду врубаюсь я. Летаю, окончательно теряя точки опоры и какие-либо физические ориентиры. Стону все громче и отчаяннее. Хватаю губами воздух, зажимаю в кулаки простыню.

Кир не трогает меня пальцами, к влагалищу тоже редко приближается. Воздействует в основном выше. Он будто ест меня, опускаясь к лону только за тем, чтобы поймать патоку моего возбуждения. Собирая ее языком, размазывает по плоти – между складок и по клитору. Каждый раз, когда прикасается к этой точке, меня словно током бьет. Боже, да я дрожу уже непрерывно и не пытаюсь это остановить. Напротив, с галопирующим по всей грудной клетке сердцем нетерпеливо жду желанной развязки. И когда этот взрыв случается, кричу во всю силу легких.