Хочу тебя… сжечь!

Самое огромное желание сейчас – остановить его. Все нутро буквально кричит о том, чтобы перерезать ему путь, по-братски похлопать по спине и развернуть в другом направлении. Например, той фигуристкой брюнетки, не сводящей с него густо накрашенных глаз с самого катка. Но я остаюсь сидеть на месте. Потому что это рационально. Потому что, возможно, именно сейчас они окончательно расставляют все точки над "i". И потому что у меня на коленях скачет голодная егоза.

– Пойдем за пиццей? – предлагаю Полинке.

– Да-да-да, – радуется она. – И компот вишневый купим. Два!

– Хорошо, – улыбаюсь дочери, беру ее за руку и веду к эскалатору.

Нас ждёт ещё один подъем наверх.

А кто-то останется здесь, чтобы спуститься вниз.

Глава 21. Содрать чертов пластырь

Яна

– Я же говорил, что сегодня поцелую тебя.

Артем не отстраняется, шепчет мне эти слова в губы, снова касается их с мягким напором. Я чувствую себя заледеневшей статуей: ни ответить не могу, ни оттолкнуть его.

"Наверное, стоит ему об этом сказать" – пульсирует в ушах сердцебиение, тяжесть этих слов проваливается в желудок и вызывает липкий озноб. Я никогда в жизни не попадала в такую ловушку.

– Ты даже не представляешь, как много значат твои слова, – снова тихое признание в уголок моих губ. – Я тоже это чувствую. Мне постоянно хочется касаться тебя, – проводит прохладными пальцами мне по лицу, запускает их в волосы на затылке. – Я постоянно думаю о тебе, ни о чем другом даже не могу, представляешь?

Ещё один скользящий поцелуй. Меня снова знобит. Артем это чувствует, но понимает совсем неправильно. Прижимается ко мне плотнее, вдавливает в стену позади, углубляет поцелуй.

Я отвечаю.

Сама не понимаю, как так выходит. Кричу на себя, ругаю, даю оплеуху, но все равно отвечаю. Даю ему шанс.

И у него выходит. На целую долю секунды я сомневаюсь. На целый миг позволяю себе ответить, попробовать, испытать себя, сравнить ощущения, эмоции и накал. Все по-другому. Не так, хотя и сравнивать особо не с чем. Была всего лишь секунда. И эта секунда отличается от той, всем, чем только возможно. Она громко тикает в ушах и рассыпается с громким треском, утекая сквозь пальцы. Оставляя на губах холод, вместо жара.

Я упираю ладони в грудь идеальному Супермену и мягко отстраняюсь. Утыкаюсь лбом в его серый свитер и втягиваю воздух в скованные льдом лёгкие. Это самое ужасное, что мне приходилось делать в своей жизни.

– Я должна тебе сказать…

– Подожди, – останавливает меня Артем. Кладет руки мне на спину и легко поглаживает. – Теперь моя очередь.

– Нет, – нельзя дать ему слово. Нельзя позволить запутаться во мне. – Когда ты…

– Яна! – резко останавливает он. – Дай уже слово мужчине! Оставь мне хоть что-то, хоть один шаг сделать тебе навстречу! – смеётся над ухом Супермен. – Ты совершенно удивительная. Я никогда в жизни такой не встречал: смешная и настоящая, а ещё слишком умная. Слишком! И я клянусь, влюбился в тебя с первого взгляда, – о, нет! – В тот момент, когда поставил тебя на ноги, а ты стянула с лица шапку… А потом в кафе так смешно поправляла волосы у меня за спиной, думая, что я не вижу. Там за баристой, кстати, зеркальная стена была, – снова смеётся, прижимается щекой к моей макушке. – И зелёная бурда, что ты пьешь! Это же почти не гуманно творить такое с хорошим кофе бразильской обжарки, но в этом вся ты – необычная и слегка странная. Уди-ви-тель-на-я.

Теплое дыхание касается моих волос, а я все равно дрожу. Не помню, чтобы кто-то говорил мне такие слова. Противоречивее чувств, захвативших меня сейчас, не придумаешь. Я эгоистично хочу послушать ещё, оттянуть момент душащих признаний и искупаться в этом чувстве собственной значимости на несколько мгновений дольше положенного мне.

Но проклятая совесть бьёт набатом внутри.

– Артем, прости, – просто выдавливаю из себя.

Поднимаю взгляд и всматриваюсь в глаза идеального мужчины. В плохо освещенном коридоре они кажутся темнее и, словно нарочно, напоминают другие.

– За что? – усмехается он, все ещё сжимая в объятиях, все ещё находясь слишком близко.

Хороший вопрос.

За то, что услышал слова, предназначенные не ему? За то, что упорно вводила его в заблуждение? За то, что его брат оказался лучше?

Как ни крути, правда звучит убийственно. Разве я могу с ним так поступить? Встать клином между двумя братьями – не то, что я загадывала на рождество. И уж точно я никогда не собиралась идти на поводу чувств, а не головы. Если бы сердце не занялось самоуправлением, это точно был бы Артем. Прекрасный, добрый, со всех сторон положительный Артем. Но мозгу дали отставку и в каждой клеточке поселился Дьявол. Который даже обещаний мне никаких не давал. Стоит ли его мимолётное прикосновение моих отчаянных шагов и одного разбитого сердца?

А, к черту, я же уже все решила.

– Мне кажется, мое сердце занято, – неуверенно выдавливаю я из себя.

Ну вот, сказала, а легче не стало. Супермен смотрит на меня с недоумением и лёгким неверием. Нет, тяжёлым. Совершенно неподъемным!

– Я не улавливаю…