Ход черной королевы

— Я его отслеживал несколько дней, — ответил Филиппов, — и примерно знал, когда он возвращается с работы. Вот в один из таких вечеров я ждал Федьку в кустах напротив его подъезда, а когда он подошел, я кинул в него нож и сразу пошел по тропинке, ведущей к Варшавскому шоссе. Я ее приметил еще несколько дней назад, когда отслеживал Федьку. А после этого я поехал на вокзал и сел в первый же поезд до Орла, а по приезду домой сразу почувствовал себя плохо, сильно заныло сердце, и я почувствовал резкий упадок сил. Все задуманное, к чему стремился столько лет, я исполнил, и появилась какая-то опустошенность в душе. А ночью мне стало совсем плохо, и соседка вызвала скорую помощь, которая и доставила меня в эту больницу.

— Вы не возражаете, Иван Алексеевич, если я запишу на бумаге все то, что рассказали? — спросил Кудрин.

— Да нет, пишите, мне все равно уже осталось недолго коптить небо, — тихо проговорил Филиппов.

Кудрин записал все сказанное на нескольких листах бумаги, и Филиппов с трудом взял авторучку и расписался на каждом листе.

Поблагодарив Филиппова, Женя вышел из палаты и увидел приближающего к нему врача.

— Ну что, поговорили? — спросил он.

— Да, — просто ответил Кудрин.

— Боюсь, что это ваша первая и последняя встреча с нашим пациентом, — проговорил доктор, — рентген показал, что пуля вплотную подошла к сердечному клапану, и ничего уже сделать невозможно.

— Я понимаю, позвоните при любом исходе, — ответил Женя и на листе бумаги написал телефон дежурной части своего отделения милиции, — а можно от вас позвонить?

— Конечно, можно, — ответил врач и завел Кудрина в знакомую ему ординаторскую.

Женя набрал телефон Долгова, коротко рассказал ему о своих беседах с бывшими партизанами, но про Филиппова пока ничего не сказал. Он попросил раздобыть из архива фотографию Спиридона Паратова, убитого в прошлом году в деревне Ольховой; Долгов был удивлен такой просьбой, но обещал помочь.

Кудрин вышел из больницы и медленно пошел вдоль большого бульвара, мысленно анализируя разговор с Филипповым.

«Это преступление по сути дела раскрыто, — думал он, — да еще два других «висяка», похоже, тоже близки к реализации». Однако засевшая где-то в глубине головы мысль о том, что Филиппов из всех троих узнал лишь Паратова, не давала покоя. Что-то здесь не так, не может такого быть, надо бы еще раз съездить к Попову, может быть, он все же узнает Мамаева и Демина.

Но прежде чем поехать, Женя добрался до управления внутренних дел и зашел в кабинет к Долгову. Представившись, он первым делом поблагодарил за помощь, а Долгов достал из ящика своего письменного стола небольшую фотографию, на которой во весь рост красовался мужчина средних лет с большой копной седых волос и лисьим утонченным лицом.

— Это и есть Спиридон Васильевич Паратов, тысяча девятьсот восемнадцатого года рождения, убитый в прошлом году в своем доме, — сказал Долгов, — до настоящего времени преступление не раскрыто, «висяк» конкретный, и не за что зацепиться. А с какого бока ты вышел на это преступление?

— Я пока ничего не могу сказать, но, возможно, у меня появилась ниточка к его раскрытию, — проговорил Кудрин, вспоминая, как о таких ниточках к раскрытию преступлений всегда говорит Николаев.

Он взял фотографию, попрощался с Долговым и направился снова на улицу Советскую.

Николай Семенович обрадовался, когда увидел Кудрина на пороге своей квартиры, и сразу повел его на кухню, где усадил на стул и угостил чаем с печеньем. Это было очень кстати, так как в суете Женя совсем забыл об обеде, а желудок уже требовал свое. Кудрин достал из папки фотографии Паратова, Мамаева и Демина и снова попросил Попова внимательно посмотреть на них.

— Нет, этих двоих, что вы мне в прошлый раз показывали, я точно никогда не видел, — ответил Попов, — а вот этого, по фамилии Паратов, я хорошо помню, мы с ним несколько раз ходили на задание. Кстати, я вспомнил, что есть еще один выживший из нашего отряда. В прошлом году я случайно его встретил в поликлинике. Он воевал в нашей разведке у Зимина, и если бы не ваше обращение ко мне, я бы скорее всего забыл об этой встрече. Он мне тогда дал свой адрес, а зовут его Никаноров Сергей Петрович.

Попов принес из комнаты небольшой блокнот и медленно стал перелистывать страницы.

— Нашел! — воскликнул он. — Сергей проживает в нашем городе на улице Вокзальная в доме номер три, в пятой квартире. От моего дома садитесь на автобус номер двадцать два и доезжайте до остановки «Школа», а там и начинается эта улица. Я, к сожалению, с ним близко не был знаком, но воевали мы в одном отряде.

Кудрин поблагодарил хозяина квартиры за чай, попрощался, вышел из квартиры и быстро зашагал в сторону остановки автобуса. Указанный дом он нашел быстро и через несколько минут уже стоял у пятой квартиры пятиэтажного блочного дома.

Дверь ему открыл пожилой человек с копной седых волос; на его лице от виска до угла рта был длинный шрам, а одна губа выступала над другой.