Ход конем

Прикоснувшись к пилотке, Тито вспомнил один из самых страшных за время фашистской оккупации эпизодов. У реки Неретвы их партизанский отряд с четырьмя тысячами раненых зажали в горах немецкие и итальянские войска, а усташи и четники, зная родные горы, перекрыли им все лазейки. Тогда в суматохе боя по ошибочному приказу одного из командиров взорвали мосты через реку. В первое же мгновение он понял, что на этот раз его ангелы-хранители не справились со своими обязанностями. Тито вспомнил, какое его тогда охватило бешенство. Он готов был размазать и утопить этого рохлю и недоумка, но вовремя спохватился. Надо было думать не о карательных мерах, а о том, как спасать собственную жизнь. По ту сторону огня прекрасно понимали, что коммунистам уже не вырваться. Но соратники Тито не сдались. Пока противники ликовали и ждали скорой победы, партизаны навели понтоны и вышли на самое слабое звено вражеского смертельного кольца – четников, которые вскоре дрогнули. И партизаны, как полноводная весенняя река, ушли. Тито до и после этого боя был кем угодно, но только не трусом, поэтому командовал последним отрядом, покидавшим ловушку. В этот момент его ранило в руку. Лёгкое ранение могло стать смертельным. Тогда его любимый пёс Люкс, повинуясь законам стаи, спас своего вожака, приняв в свое тело осколок мины. Теперь вместо Люкса его охраняет Тигр.

После этой операции словенская делегация в составе ЦК сама предложила, вернее, её навели на мысль присвоить ему звание маршала. Тогда он впервые осознал, что достиг того положения в партии и жизни, когда может делать самостоятельные шаги, не оглядываясь на Москву. Вообще ни на кого не оглядываясь. За это время он прошёл шахматное поле и по законам этой мудрой игры превратился из пешки в ферзя. Не в королеву, а в ферзя, который обладает бо́льшими возможностями, чем король. И право крови здесь не играет роли, власть принадлежит достойнейшему и сильнейшему!

За время немецкой оккупации партизаны отбили в общем итоге семь генеральных наступлений и теперь контролировали половину страны. Есть чем гордиться. И он – руководитель этой силы! У него в руках была власть, которая не только грела душу, но и привлекала нужных людей и… красивых женщин. Пятьдесят два года – это настоящий расцвет для мужчины! Как говорили русские за Уралом, серьёзная пьянка начинается с полтинника.

Теперь он был полностью самостоятелен и мог проводить собственную политику. После войны он сможет ездить на дорогих машинах, курить хороший табак, пить отменное вино и ласкать прекрасных женщин. И все будут смотреть ему в рот и восхищаться им. Он поднимется над всеми. А это так желанно и приятно. Остался один крошечный шаг – сковырнуть фашистов. Их военная машина пришла в негодность, и разрушить её – дело нескольких месяцев.

Всё это время стайка ангелов-хранителей следовала за ним, упорно не давая своему подзащитному оступиться и упасть уже с приличной высоты, на которую он забрался по своей лестнице. На земле небесных защитников дублировала «личная гвардия». Каждый кандидат становился «гвардейцем» лишь после личной встречи с «объектом охраны». А вдруг тому что-то не понравится? И вдруг это будет предостережение? Маршал очень доверял своей интуиции и прислушивался к ней.

Неожиданно сидевший рядом Тигр, которому Тито теребил кожу между ушей, угрожающе зарычал. Маршал открыл глаза и увидел перед собой мужчину, очень похожего на молодого волка. Когда складки рта ещё можно принять за улыбку. Такой же поджарый, большелобый. С одним только отличием – глубокими темно-вишнёвыми, почти черными глазами. Он сразу понял, кто перед ним.

– Спокойно, Тигр, спокойно, – по-сербски сказал собаке маршал, но та всё же не удержалась и сдержанно гавкнула. Пришлось взять её за ошейник. – Свои, Тигр, свои. – Пёс успокоился, и Тито заговорил с Алексеем на русском: – А ты, я так понимаю, товарищ Алёша.

– Так точно, товарищ маршал! Приказано срочно прибыть в расположение штаба! – по форме доложил Подкопин, взглядом подавляя и контролируя Тигра.

– Не возражаешь, если поговорим на природе?

Кто же в армии возражает старшему по званию, а тем более настолько старше? Подкопин согласно кивнул.

– Только этот разговор между нами, договорились? Без лишнего чинопочитания. А Тигр никому не расскажет, – с серьёзным видом пошутил Тито. – Я за него ручаюсь. Откуда ты?

– Родители из-под Смоленска, но осели в Пензе, есть такой город в Советском Союзе. Оттуда и призывался.

– Слыхал, что ты не даёшь фашистам спуску.

– Так воспитали.

– Хорошее воспитание – половина успеха.

– Значит, эту половину батя в меня ремнём навечно вогнал.

– Переходи служить в охрану Верховного штаба. В мою «личную гвардию».

Худшие подозрения Подкопина подтвердились. Теперь было понятно, почему приказ явиться в ставку Крижич с мрачным лицом процедил сквозь зубы. Несмотря на огромную разницу в чинах, Алексей решил так просто не сдаваться и не принимать этот приказ начальства без обсуждения.

– Ребята мне жизнь спасли, а я их предам?

– Почему предашь? Я же не враг?! – опешил маршал.