Ход конем

– Не враг. Но пока жив хоть один фашист, моё место на передовой.

– Спасибо, товарищ Алёша! За смелость, храбрость и честность. Можно один вопрос?

– Так точно, товарищ маршал.

– Мы же договорились – без чинов и званий.

Алексей слегка смутился своего солдафонства, за которым пытался спрятать свою обиду на командира отряда. Его без его же ведома женили! К чему эти все слова о высокой миссии, настоятельной необходимости? Мог же просто отдать приказ. Во время войны почти все солдаты, кроме детей и стариков. Есть приказ – подчиняйся. А тут… Но и обижаться было глупо. Служба не дружба, хотя тоже не допускает предательства. Не он затеял эту игру… И маршал всё время держит его под прицелом.

Югославский лидер, кажется, понимал, что происходит в душе у русского. Он не торопил его с ответом, а пока тот раздумывал, подыскивал в уме веские аргументы. Если он их не найдёт, то надо будет отпустить парня в отряд, к своим. Там он принесёт гораздо больше пользы. Война без убеждённости в своей правоте – заведомое поражение. А им обязательно нужна победа.

Тито покрутил головой и заметил неподалёку весьма пожилого мужчину. Этот крестьянин уже не мог воевать, но и не воевать тоже не мог. Человек пришёл в отряд не для того, чтобы быть в гуще сражений, а для того, чтобы помогать уничтожать врага, помогать освобождать Югославию. Как мог, как позволяло состояние, уверенный, что общая победа складывается из кусочков. Маршал несколько раз обращал на него внимание – тот напоминал ему отца. Нет, не внешне, а внутренним стержнем. Он не мог видеть, как глумятся над его страной, и при этом утирать старческие слезы. Он не стал обузой, а занял своё место среди партизан. Вот и на этот раз он куда-то нёс плетёную клетку, в которой притихли несколько пёстрых кур. Маршал знаком поманил его, и он с удовольствием подошёл.

– Как здоровье, отец?

– Пока шевелюсь.

– Так и надо, и не вздумай прекращать это дело.

– Надо внучку замуж выдать, а потом на тот свет.

– Когда свадьба, известно?

– Через неделю после победы!

– Молодец, отец! – маршал порадовался силе духа старика. – Кому несешь кур?

– Сегодня всех курятиной баловать будут. Сейчас оприходую, ощиплю и на кухню.

– Это хорошо. – И Тито вернулся к разговору с Алексеем: – Народно-освободительная армия Югославии – очень сложный организм. Верховный штаб – это голова, и если погибнут руководители, то вся армия через месяц-другой погибнет. И выходит, что штаб даёт армии больше, чем действия одного, пускай и отличного, партизанского отряда.

Старик, не мешая разговору, пошёл своей дорогой.

Алексей смотрел на Тито, пытаясь понять: лукавит маршал или нет? Где в его словах правда, а где поза? На чём его, Алексея Подкопина, ловят и для чего склоняют к определённому ответу? А Тито покусывал прошлогоднюю былинку и ожидал ответа. После некоторого раздумья Алексей согласился:

– Выходит.

– Тогда иди в «личную гвардию» – мою охрану. И последний аргумент. Будем считать, что боец Красной армии…

– Старший сержант Алексей Подкопин.

– Старший сержант Алексей Подкопин выполняет особое поручение Коминтерна, который активно сотрудничает с правительством Советского Союза с целью уничтожения фашизма во всем мире. Для тебя это разведка в глубоком тылу врага на пользу своей Родине. А я, как член Коминтерна, буду курировать твою работу здесь, в Югославии. Ну что, по рукам?

Доводы были серьёзными, но просто так Алексей сдаться не мог. Он задумался, применяя только что произнесённые слова к самому себе и к своей совести. И Тито опять не стал ему мешать. Он сидел, смотрел на природу и гладил своего Тигра. Наконец Подкопин произнёс:

– По рукам.

И ни Тито, ни тем более Алексей не могли знать, что в этот момент они оба кардинально изменили не только свои судьбы, но и судьбу Европы на ближайшие десятилетия. Договор этих двух людей, стоявших на разных уровнях социальной лестницы, изменил весь ход дальнейших событий.

* * *

Несколькими днями позже не менее судьбоносное решение было принято за тысячи километров от Югославии. В Кремле, в Ставке Верховного главнокомандующего, тоже разыгрывали Балканскую карту. Когда в войне наметился перелом и стало понятно, что проигравшими во Второй мировой войне снова будут немцы и страны, примкнувшие к нацистской оси Берлин – Рим – Токио, Иосиф Виссарионович принялся просчитывать финал партии. Медлить тут было нельзя, не то союзнички либо вмиг сожрут, либо сошлют на самые задворки истории. А это будет похлеще туруханской ссылки! В провинции же судьбы мира вершат крайне редко! Ему хотелось скроить Европу, а впоследствии и весь мир, по совершенно другим лекалам. Следовало подумать о создании мощной буферной зоны. Если кто в будущем захочет сунуться в сторону Москвы, то сначала должен будет умыться кровью ещё на подходе, в Восточной Европе. Уже сейчас следовало создавать будущие блоки защитных территорий и марионеточных режимов. Работа тонкая, кропотливая, но вождю всех народов она была по душе.

На заседании Ставки началась предварительная работа.