Ход королевой

– Где это?

– В районе улицы Каугейт, которая пролегает под Южным мостом. Вход надежно замаскирован, а точное место Том успел позабыть.

– Ладно, мне пора. А ты… докуривай.

– Некогда. Захвачу Элизу – и по коням. Буду носом рыть землю и не успокоюсь, пока не найду треклятый склад. – Мария раздавила окурок. – Вэнс нас обскакала, но нельзя позволить ей зайти слишком далеко.

Вернувшись в дом, я расстелила на столе карту Эдинбурга. Рефаиты исчезли: наверное, решили подкрепиться ничего не подозревающими ясновидцами. Усталость постепенно сменялась страхом. Минуло восемь часов с тех пор, как за нами захлопнулись заводские ворота. Вэнс наверняка уже здесь.

В комнату шагнул Ник; вид у него был усталый: бедняга вымотался не меньше меня.

– Куда собралась, sötnos?

– На поиски Эдинбургских сводов. Том считает… считал, что именно там обитают ясновидцы, десятилетиями населявшие эту цитадель. – Мой палец скользил по карте, по узору из тупиков и проулков, лучами расходившихся от Королевской Мили[6], и вскоре наткнулся на Каугейт. К югу от нашей берлоги, совсем близко. – Надеюсь, они еще там. Ты со мной?

– Разумеется. – Ник потянулся за пальто. – Вэнс вот-вот явится по нашу душу. Рискну спросить: а может, склад значится на карте и нам вовсе не обязательно гоняться за местными ясновидцами?

– Размечтался.

Я застегнула пуховик, натянула сапоги. В недрах берлоги тикали часы. Конечно, сейчас не время… но я не удержалась.

– Ник, мы так и не поговорили о сеансе. Что случилось с твоей сестрой?

Он отвернулся от горящего камина и повыше поднял воротник пальто.

– Рассказывать особо нечего, – буркнул Ник, но, наткнувшись на мой выразительный взгляд, с горьким вздохом продолжил: – Солдаты патрулировали лес в Смоланде, неподалеку от нашего дома. Лине взбрело в голову отпраздновать свой день рождения на природе. Они с друзьями взяли палатки, купили на черном рынке датского вина. Когда мы с отцом спохватились, было уже слишком поздно. – Ник перевел дух. – Дело получило огласку, однако Тьядер оправдалась: мол, с помощью алкоголя подростки планировали развить в себе паранормальные способности. Хакан, приятель Лины, был самым старшим в компании. Ему только стукнуло пятнадцать.

Я потупилась. Кровавый режим Биргитты Тьядер, правившей в Стокгольме, был притчей во языцех: малейшее нарушение сайенских законов приравнивалось к государственной измене. Но убивать детей из-за пары бутылок вина – такое зверство просто не укладывалось в голове.

– Сочувствую, – выдавила я.

– Если честно, я рад, что это всплыло на сеансе. Отныне Лина будет жить в людской памяти. – Тон Ника изменился. – Тьядер напрямую подчинялась Вэнс, поэтому мы должны уничтожить эту тварь, чего бы это ни стоило.

Золотая пуповина дрогнула. В дверях возник Арктур, его глаза сыто поблескивали.

– Страж, ты знаешь Эдинбург? – спросила я, выпрямляясь.

– Не так хорошо, как Лондон, однако мне доводилось наведываться сюда в статусе принца-консорта.

– Про Эдинбургские своды слышал?

– Да. – Рефаит поочередно оглядел нас обоих. – Предлагаете отправиться с вами?

16 Под сводами

Даже обрушившиеся на нас беды не могли затмить очарования Старого города. Дома радовали глаз изяществом и красотой, шпили и кровли устремлялись ввысь, словно намереваясь перещеголять горы и дотянуться до небосвода, отливавшего в солнечных лучах кораллом и янтарем. Мы поднялись вслед за Стражем по ступенькам, миновали намалеванные белой краской буквы «ALBA GU BRÀTH»[7]. Скорбь по утраченной стране.

– Пейдж, что у тебя со Стражем? – спросил Ник, пользуясь тем, что рефаит ушел далеко вперед. С такого расстояния услышать нас могла только летучая мышь (хотя с рефаитами заранее не угадаешь).

– Ничего, – буркнула я.

Ответ Ника явно не удовлетворил. Неизвестно, чем бы все закончилось, не реши Арктур сбавить темп и подождать отстающих.

Мне казалось, на людях мы вели себя безукоризненно, однако Ник уловил фальшь. Шагая плечом к плечу со Стражем, я старалась контролировать выражение своего лица, язык тела, сердцебиение.

– Когда ты был здесь в последний раз?

– Восемь лет назад.

Ступени привели нас к Королевской Миле, где сквозь густой, бледный туман – дыхание моря – пробивался свет чугунных фонарей. Под ногами блестела широкая, гладкая, мокрая от дождя брусчатка. В ресторанах и кофейнях шла бойкая торговля, посетители сгрудились вокруг уличных калориферов и грели руки о стаканы с обжигающими напитками, юный музыкант пощипывал кельтскую арфу. Вдалеке возник патрульный отряд ДКО. Однако в непроглядном тумане даже Страж с его исполинским ростом мог сойти за человека.