Ход королевой

Какая неблагодарность! Мог бы, по крайней мере, сказать мне спасибо, это же я повлияла на свое начальство, чтобы положение настолько улучшилось.

– Чаю? – предлагает Масуд.

Он убирает книги, ящики с гранатами, «калашниковы» и гранатометы, освобождая место на просиженном диване. Потом отходит в угол, к раковине, и возвращается с горячим чайником, двумя чашками и тарелкой с мелким печеньем.

В этот момент звонит спутниковый телефон – большая пластмассовая коробка, которую Моника возит в чемодане. Она берет трубку, слушает, несколько раз повторяет «спасибо» и разъединяется.

– Хорошие новости?

– Повышение. За оказанные Афганистану услуги я получу медаль и новое звание.

– Поздравляю, – произносит Масуд, медленно прихлебывая чай.

– Я ждала чуть больше энтузиазма. Что не так, Масуд?

– Будущее принадлежит тем, кто заранее просчитывает несколько ходов. Я уже думаю о том, какой будет наша страна после ухода русских.

– Ну и каким вы видите будущее?

Он поглаживает правой рукой бороду.

– Я вижу реальную опасность, исходящую от исламистов.

– Можно подумать, что вы не мусульманин.

– Проповедники-фундаменталисты из-за рубежа искажают нашу веру, неся послание нетерпимости и ненависти. Они лишат женщин доступа к образованию, вернут побивание камнями неверных жен, заставят женщин носить чадру, разрешат продавать девочек богатым старикам, будут вешать гомосексуалистов, закроют университеты, заменив их кораническими школами, где ученики только и делают, что зубрят одни и те же фразы, превращаясь в безмозглых попугаев, вернут торговлю людьми на невольничьих рынках. Они – враги свободы и разума. Все, чего они хотят, – убивать и обращать в ислам всех немусульман.

– Вы намекаете на Гульбеддина Хекматияра[17]?

При этом имени Масуд с ненавистью сплевывает.

– Он исламский радикал, финансируемый как Пакистаном, так и вами, ЦРУ. По-моему, это большая ошибка. Но я имею в виду не только его.

– Талибан[18]?

– Здесь есть и другие фундаменталистские движения, набивающие себе цену и выступающие за джихад. Они откровенно внедряют шариат. Это фанатики, силой навязывающие свое ограниченное представление о мире. Даже для меня они – мракобесы.

– На кого именно вы намекаете?

– Недавно я слушал речи группы, финансируемой салафитами из Саудовской Аравии. Ее члены называют себя «Аль-Каида»[19]. Среди них есть такой Усама бен Ладен[20]. Он клеймит вас, американцев.

– Вы уверены, что он говорил не о русских?

– Нет, о христианах, евреях, буддистах, индуистах. Он уже потребовал взорвать динамитом гигантские статуи Будды в Бамиане.

– Думаю, вы преувеличиваете. Хекматияр, талибы[21], Аль-Каида[22] – все это сейчас наши союзники в вашем регионе. Мы им помогли, снабдили их, как и вас, современным оружием. Что до религии, то для нас это не проблема. В порядке борьбы с советской агрессией мы даже отпечатали и раздали сотни тысяч экземпляров Корана.

Масуд удивленно приподнимает бровь.

– Это называется плести веревку для того, кто вас повесит. По-моему, вам следует тщательнее подбирать союзников. Не все, кто борется «против» коммунизма, – обязательно ваши друзья. Точно так же не все, кто борется «за» коммунизм, – обязательно ваши враги.

– Не понимаю.

– Эти исламисты, которых вы принимаете за своих политических союзников, – двурушники. Они делают вид, что улыбаются вам, а на самом деле готовы при удобном случае всадить кинжал вам в спину.

– Генерал Масуд, вы таджик и вы хотите возглавить Афганистан. Неудивительно, что вы очерняете ваших соперников – что пуштунов, что талибов[23], что саудовских салафитов.

Он с сомнением усмехается и подливает ей чаю.

– Работа еще не закончена, – продолжает Моника. – Все силы сопротивления советской оккупации должны сохранять единство. Русские еще здесь. Сейчас не время обсуждать мелкие расхождения в интерпретации вашей религии.

Афганский командир с сомнением поглаживает себе бороду.

– Признайтесь, у вас зуб на этого Усаму бен Ладена? – спрашивает Моника.

– Я понимаю, как опасно смешивать религию и политику, – отвечает Масуд. – Тем более, когда можно поддерживать за счет нефтяных денег фанатиков, мечтающих завладеть миром. Напоминаю, слово «ислам» значит «подчинение».

Он все быстрее гладит свою бороду – признак растущего волнения.

– Вы, американцы, рано или поздно сговоритесь с русскими, но вам никогда не будет по плечу обуздать натиск джихада.

Моника внимательно смотрит на Панджшерского льва и видит в его глазах огоньки гнева.

– Не говорите потом, что я вас не предупреждал, – заключает он.

Он мудр, но в этот раз он заблуждается. Религия, родившаяся в VII веке, не может иметь столько влияния в современном мире.

5

Николь О’Коннор возвращается в Москву вместе с 5-м полком, к которому формально приписана.