Ход царем. Тайная борьба за власть и влияние в современной России. От Ельцина до Путина

Решение о досрочной отставке Ельцин принял, по сути, за десять дней до ухода – после выборов 19 декабря 1999 года, когда созданная под Путина «Единая Россия» заняла второе место после КПРФ, рассказывает Юмашев. Это был относительный успех. На такой результат новой партии власти, наспех сколоченной несколькими месяцами ранее, никто в Кремле не рассчитывал. Он позволял блокироваться с одномандатниками и перебежчиками из других партий. Правда, в новом парламенте была сильна коалиция Лужкова‒Примакова. При этом последнему благоволили спецслужбы. В тот момент никто не мог поручиться, что они не попытаются развить успех. До президентских выборов оставалось еще около семи месяцев, в плановом порядке они должны были пройти в июле, и это время можно было использовать для начала боевых действий.

В Кремле просчитывался риск того, что Лужков с Примаковым после проигрыша мобилизуют силы к президентским выборам. Но вариант досрочной отставки Ельцина никем не обсуждался, заверяет Юмашев. Первым о ней заговорил сам Ельцин в беседе с главой своей администрации. Волошин попытался отговорить президента, в ответ тот прямо спросил: «Что произойдет, если я досрочно уйду в отставку?» Волошин ответил, что это означало бы стопроцентную победу Путина. «Вот вам и ответ», – отреагировал Ельцин.

Затем первый президент России сообщил о своем решении Путину, который тоже попытался отговорить его от досрочного ухода. После этого о плане Ельцина узнал Юмашев, а еще позже – Татьяна. Юмашев приехал к Ельцину по его просьбе. Было видно, что президент, уже начав разговор, не знает, как перейти к главному, но в какой-то момент решился:

– Валентин, у меня есть идея, и она вам понравится.

«Это был шок. От Ельцина невозможно было ожидать такого шага, и все же он принял решение», – пересказывает впечатления от услышанного Юмашев. Сообщая о своем решении, Ельцин не спрашивал совета, не ждал, что его отговорят, он ставил перед фактом.

– Это абсолютно правильно и необходимо. Путина народ выберет. Не хочу быть препятствием, – пересказывает общий смысл слов Ельцина Юмашев.

«Ничто не выдавало мыслей папы о досрочной отставке», – вспоминает дочь Татьяна поведение Ельцина.

Зато после принятия решения и до 31 декабря 1999 года включительно Ельцин был воодушевлен тем, что впереди такое кардинальное изменение в жизни страны. Знали о нем только четыре человека, они готовили все необходимые бумаги. Такое не поручишь секретарше – некоторые документы приходилось печатать Волошину. Он же помог президенту составить поминутный график добровольной передачи власти в ядерной державе.

29 декабря 1999 года Валентин Юмашев зашел в маленький кабинет в Первом корпусе Кремля – в здании, где расположен кабинет президента России. Секретарь Юмашеву к тому времени по должности уже не полагался, но он и сам хотел остаться в одиночестве. Юмашев включил свет, отключил все телефоны, чтобы сосредоточиться, и запустил компьютер. «Сегодня я последний раз обращаюсь к вам как президент России, – подумав, напечатал Юмашев. – Я принял решение. Долго и мучительно над ним размышлял. Сегодня, в последний день уходящего века, я ухожу в отставку».

Речь президента обычно пишут спичрайтеры, но этот текст президент поручил написать Юмашеву: о том, что Ельцин решил уйти в отставку, знали только он, Владимир Путин, тогдашний глава АП Александр Волошин и дочь президента Татьяна (в какой-то момент Юмашев уговорил Ельцина рассказать о своем решении еще и ей). На следующий день Юмашев дал Борису Николаевичу почитать текст будущего обращения к гражданам.

Один из самых близких к Ельцину людей и его будущий зять почувствовал настрой политика. «Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись, – прочитал президент. – И то, что нам казалось просто, оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного, тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее… В чем-то я оказался слишком наивным…»

Просмотрев текст дважды, президент вопросительно посмотрел на советника, потом отвернулся и задумался. «Стал править: никто не должен думать, будто я ухожу в отставку по болезни или кто-то вынудил меня пойти на это решение, – рассказывал Ельцин в книге «Президентский марафон». – Валентин заспорил, сказал, что никто и не думал, что вас можно заставить уйти – по болезни или по какой-либо другой причине. Какая еще болезнь за полгода до выборов?! Эта правка утяжеляет текст. Я подумал, еще раз перечитал и согласился: пожалуй, он прав». Этот текст больше никто не увидит до утра 31 декабря.

В 8 утра Ельцин собрал в Кремле президентский аппарат и сообщил о своем уходе. Шеф протокола Владимир Шевченко запротестовал: мол, как же, у нас еще впереди поездка в Иерусалим. Но она Ельцина уже не интересовала.