Ходячие мертвецы: падение Губернатора

На мгновение, у Остина возникает нехорошее предчувствие насчет этих людей.

— Что ж, друзья, — он слышит слова Губернатора, когда они исчезают из вида, — мы здесь не единственные счастливчики. Вы появились в самое подходящее время. Сегодня ночь сражения...

Остальную часть разговора уносит ветер и скрывает тень, когда толпа поворачивает за угол. Остин выдыхает, необъяснимое чувство страха отпускает и парень направляется в сторону Лилли.

Через минуту он подходит к её дому. Ветер усиливается, подхватывает мусор и кружит его через порог. Остин останавливается, опускает капюшон, убирает с глаз прядь вьющихся волос, повторяя про себя то, что хочет сказать.

Он подходит к её двери и делает глубокий вдох.

* * *

Лилли сидит в старом кресле возле окна, рядом с ней на столике, над поваренной книгой в мягкой обложке, открытой на главе с южными гарнирами, мерцает свеча, когда внезапный стук в дверь прерывает её задумчивость.

Она думала о Джоше Гамильтоне, и всей той еде, которую он мог приготовить, если бы выжил, и смесь горя и сожаления отгоняют от Лилли голод по чему-то большему, чем консервированное мясо и рис быстрого приготовления. Она также много думала о Губернаторе в тот вечер.

За последнее время страх Лилли перед этим мужчиной трансформировался в нечто иное. Она никак не может выбросить из головы то, как Губернатор приговорил убийцу Джоша — городского мясника — к ужасной смерти в лапах голодных ходячих. В смешанных чувствах позора и удовлетворения, в своих тёмных мыслях Лилли вновь и вновь переживает этот акт мести. Мясник получил то, что заслужил. И возможно, только возможно, Губернатор — единственный, кто был способен восстановить эту несправедливость. Око за око.

— Кого чёрт несёт...? — ворчит она, поднимаясь с кресла.

Босиком она пересекает комнату и её рваные джинсы-клёш волочатся по грязному деревянному полу. На ней топ оливкового цвета, с V-образным вырезом на груди, под ним спортивный бюстгальтер, и ожерелье из сыромятной кожи с бусинками вокруг шеи. Её волосы льняного цвета собраны на макушке головы в пучок. Её простоватое чувство стиля, развившееся на товарах из секонд-хенда и Армии Спасения Мариетты, сопротивлялось до конца в пост-эпидемическом мире. В каком-то смысле, чувство стиля стало её бронёй, её защитным механизмом.

Она открывает дверь и смотрит на Остина, стоящего в темноте.

— Прости за беспокойство, — застенчиво произносит он, сжимая руки, словно они вот-вот отвалятся. Вокруг узкого лица затянут капюшон толстовки и на какой-то краткий момент Лилли не узнаёт его. Его глаза потеряли надменный блеск, который постоянно мерцает в них. Выражение лица смягчилось, и сквозь твердую раковину проявился живой человек. Он пристально смотрит на неё. — Ты не занята?

— Да, я как раз говорила по телефону со своим биржевым маклером, перводила миллионы с офшорных хедж-фондов, — смеётся она.

— Мне зайти позже?

— Это была шутка, Остин. Помнишь, юмор? — вздыхает Лилли.

— Точно, — печально кивает он. Он изображает улыбку. — Я немного торможу сегодня.

— Что я могу для тебя сделать?

— Ну...хм. — Он оглядывает тёмную улицу. Практически весь город сейчас на арене на ночном гулянии. Только ветер гоняет мусор вдоль пустых тротуаров и шумит теперь бесполезными линиями электропередач, производя жуткий жужжащий звон. Лишь несколько людей Мартинеса с АР-15 и биноклями патрулируют на баррикадах. Время от времени прожектор освещает серебряным лучом соседние леса. — Я подумал, что если ты не очень занята, — он запинается, избегая встречаться с ней глазами, — может, начнём обучение сегодня?

— Обучение? — она вопрошающе смотрит на него.

Он неловко прочищает горло, опускает взгляд.

— Ты сказала, что можешь показать мне кое-какие приёмы... дать мне совет... ну знаешь... как обращаться с кусачими, чтобы защитить себя.

Она смотрит на него и глубоко вздыхает. Затем улыбается.

— Дай мне секунду — я возьму пистолеты.

* * *

Они направляются к вокзалу на восточной окраине города, как можно дальше от огней и шума арены. Когда они добираются до него, Лилли поднимает воротник куртки, чтобы защититься от холода. В воздухе витает запах метана и болотный газ — смесь гниения — окружает их в залитых лунным светом тенях дворов. Лилли быстро поясняет Остину несколько вариантов сценариев и задаёт ему вопросы. У Остина девятимиллиметровый Глок и складной нож, вложенный в ножны на правом бедре, подвязанный сыромятной кожей.

— Давай, продолжай идти, — говорит она ему, пока он медленно идёт вдоль опушки леса, держа в правой руке пистолет, но не кладя палец на спусковой крючок. Прошёл почти час и Остин стал беспокойным. Ночной шум гудения и вибрации леса, стрекот сверчков и шелест веток, постоянное шевеление угрожающих теней позади деревьев. Лилли идёт рядом с тихим авторитетом инструктора. — Ты всегда должен двигаться: не слишком быстро, но и не слишком медленно... только держи глаза открытыми.