Ходячие мертвецы: падение Губернатора

— Думаю, как-то так, правильно? — спрашивает он со следами раздражения в голосе. На его оружие надет один из глушителей Лилли. Капюшон толстовки обтягивает лицо. Вдоль деревьев тянется забор из сетки рабицы, когда-то служивший для безопасности железнодорожных складов. След угольной пыли бежит вдоль ряда брошенных железнодорожных путей, заросших травой.

— Я велела тебе снять капюшон, — говорит она. — У тебя должно быть открыто периферическое зрение.

Так он и поступает, продолжая двигаться вдоль деревьев.

— Так?

— Так лучше. Ты всегда должен знать, что вокруг. Ключ в этом. Это важнее чем твой выбор оружия, чем манера держать топор, чем что-либо еще. Ты всегда должен знать, что по обе стороны от тебя. И что находится позади тебя. Чтобы всегда при необходимости иметь путь для отступления.

— Понял.

И никогда-никогда-преникогда не позволяй окружить себя. Они медлительные, но при большом количестве могут создать толпу.

— Ты уже говорила это.

— Суть в том, чтоб ты всегда знал, куда бежать, если понадобится. Помни, ты всегда быстрее... но это не значит, что они не могут загнать тебя.

Остин кивает и смотрит через плечо, отслеживая темноту по обе стороны путей. Он оборачивается и медленно идёт назад по путям, разыскивая тени.

Лилли наблюдает за ним.

— Убери на секунду пистолет, — произносит она. — Доставай нож. — Она наблюдает за тем, как он меняет оружие. — Хорошо, допустим, у тебя нет патронов, ты изолирован и может даже потерялся.

— Лилли, мы уже дважды отрабатывали это, — он бросает на неё косой взгляд.

— Отлично, ты умеешь считать.

— Да брось...

— И мы снова отработаем этот момент, в третий раз, поэтому отвечай. Как ты выхватишь нож?

Он вздыхает, двигаясь вдоль деревьев, под ботинками хрустит пепел.

— Хватаю лезвием вниз, крепко держа за рукоять... Я не тупой, Лилли.

— Я никогда не говорила, что ты тупой. Скажи, зачем ты держишь нож таким образом?

Он продолжает идти вдоль опушки леса, двигаясь рассеянно, покачивая головой.

— Держу так, потому что у меня лишь один шанс воткнуть его в череп, и я должен сделать это резко.

Лилли замечает странную балку — кусок пропитанной креозотом шпалы, лежащую на путях, на расстоянии двадцати футов. Она молча подходит к ней.

— Продолжай, — говорит она. Одним быстрым, осторожным движением, она пинает её под ноги Остину. — Почему ты делаешь это резко?

Он скучающе вздыхает, беспечно продолжая двигаться назад.

— Делаю это резко, поскольку у меня есть только один шанс, чтобы уничтожить мозг. — Он медленно идёт в сторону балки, выхватывает нож, не осознавая препятствия на своём пути. — Я не идиот, Лилли.

Она ухмыляется.

— О, да, ты — ниндзя, судя по тому как ты расчищал для нас путь к месту крушения. У тебя все под контролем.

— Я не боюсь, Лилли, говорил тебе тысячу раз, я был рядом...

Он спотыкается о железнодорожный узел.

— Блять! — ругается он, упав на землю, поднимая столбы пыли из золы.

Сначала Лилли смеётся, пока Остин секунду сидит с побеждённым, смущённым и оскорблённым видом. В темноте, в его глазах сверкают эмоции, а кудри свисают на лицо. Он похож на побитую собаку. Смех Лилли затихает, ее одолевает чувство вины.

— Прости, мне жаль, — бормочет она, становясь перед ним на колени. — Я не хотела... — Она поглаживает его плечо. — Мне жаль, я сволочь.

— Всё в порядке, — мягко отвечает он, делая глубокий вздох и опустив взгляд. — Я заслужил это.

— Нет. Нет. — Она садится рядом с ним. — Ты не заслужил ничего из этого.

Он смотрит на неё.

— Не переживай об этом. Ты просто пытаешься мне помочь, я ценю это.

— Половину времени я не знаю, что творю. — Она потирает лицо. — Я знаю только... что мы должны быть готовы. Мы должны быть... ненавижу так говорить... но мы должны быть такими же кровожадными, как кусачие. — она смотрит на него. — Это единственный способ выжить.

Они встречаются взглядами. Окружающий их гул усиливается, ночные звуки становятся громче. Вдалеке, едва слышно, раздаются завывания зрителей с гоночного трека, приветствующих кровопролитие.

— Ты начинаешь говорить как Губернатор, — наконец произносит Остин.

Лилли смотрит вдаль и молчит, слушая звуки, принесённые ветром.

— Лилли, я подумал... что, если лучше не будет? Что если это — всё? Что если это навсегда? — Остин облизывает губы и смотрит на неё.

Лилли думает над его словами.

— Это неважно. До тех пор, пока мы есть друг у друга... и мы готовы делать то, что требуется... мы выживем.

На мгновение её слова зависают в воздухе. Незаметно для них самих они сближаются, рука Лилли задерживается на его плече, его рука опускается на её спину.

Внезапно Лилли осознаёт, что если сначала она думала о единстве всего сообществе, то сейчас она думает о них с Остином. Она склоняется к нему, и он тянется к ней навстречу. Она чувствует, как что-то в ней слабеет, отпускает, их губы соприкасаются и уже когда они собираются поцеловаться, Лилли неожиданно отстраняется.

— Что это? Боже, что это?

Она чувствует что-то влажное ниже его талии и смотрит вниз.