ХОХО. Целую. Обнимаю

— Меня волнует, — шиплю я. — Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя начались проблемы.

В ответ Натаниэль смотрит так, словно у меня вдруг выросла еще одна голова.

— Что? — спрашиваю я. Мне становится неуютно.

— Это серьезно ты мне говоришь? — отвечает он, сузив глаза. — Джеву вмешался, да?

Когда я мешкаю с ответом, Натаниэль ругается:

— Так и знал! Боже, он возомнил, будто лучше всех знает, кому что нужно.

— Он просто беспокоится о тебе, — возражаю я, хотя и не понимаю, почему защищаю Джеву, когда сама злюсь на него не меньше.

На лице Натаниэля появляется странное выражение.

— Лучше бы он побеспокоился о себе.

Можно подумать, это звучит не зловеще.

— Ты не проголодалась? — внезапно меняет тему Натаниэль. — Я вот умираю с голоду. Пошли пообедаем.

Буря, которая собиралась все утро, наконец разразилась. Чтобы не промокнуть, мы пересекаем двор бегом, но перед входом в столовую униформу все равно приходится выжимать. Ги Тэк и Анджела сегодня говорят с руководителями своих учебных программ (они рассказали об этом, когда мы встретились в воскресенье после моего визита к хальмони), поэтому мы с Натаниэлем остаемся одни. Основное блюдо в сегодняшнем обеденном наборе — моя любимая острая свинина, обжаренная в масле. Забрав подносы, мы идем к нашему привычному столику, но он оказывается занят.

— Пойдем в студенческий центр, — предлагаю я: из-за грозы в столовую набилось больше людей, чем обычно.

— Нет, подожди, я вижу два свободных места. — Натаниэль ныряет в толпу студентов, и мне остается только следовать за ним, стараясь не врезаться ни в кого.

Наконец он ставит свой поднос на стол рядом с…

Джеву.

А рядом сидит Сори.

— Присядь, Дженни, — говорит Натаниэль, то ли не замечая всей неловкости ситуации, то ли намеренно ее игнорируя, — а может, даже наслаждаясь происходящим. Скорее всего, последнее. — По-моему, нам всем давно пора поговорить.

Сори пытается уйти.

— Мне пора.

— Не надо сбегать из-за меня, — останавливает ее Натаниэль.

Она садится на место.

Я словно попала в корейскую мелодраму, где Джеву, доблестный староста класса, и Сори, чеболь[41] и дочь главы крупной развлекательной компании, — главные герои, а мы с Натаниэлем, получается, второстепенные персонажи из Америки с сомнительной репутацией, которые только и делают, что вносят сумятицу в безмятежную жизнь пары.

— Дженни? — выжидающе смотрят на меня.

— Ой, простите. — Я сажусь рядом с Сори.

— Вы же соседки по комнате? — уточняет Натаниэль.

Я смотрю на Сори, но она, похоже, не собирается отвечать, увлеченно перемешивая палочками еду в своей тарелке.

— Да, — подтверждаю я.

— Ого, поразительно.

Натаниэль, по всей видимости, не собирается развивать мысль, поэтому я вздыхаю:

— Что в этом поразительного?

— А, да то, что родители Сори разрешили ей жить с соседкой, учитывая, как они стремятся контролировать каждую мелочь в ее жизни.

Черт, Натаниэль! Я ошеломленно смотрю на него, пытаясь мысленно передать: «Остановись!»

Он пожимает плечами: «А что?»

Боковым зрением я замечаю, что Джеву смотрит на нас.

— Я всего лишь имею в виду, — неохотно уступает Натаниэль, глянув на Сори, — что они тебя так оберегают. И правильно делают, ты же их дорогая дочь.

— А что насчет вас двоих? — Я пытаюсь отвлечь его внимание от Сори. — Вы же живете вместе, верно?

Натаниэль переводит взгляд на меня.

— Да, пока что мы живем в общежитии неподалеку от «Джоа», но скоро переезжаем в местечко попросторнее. Приходи в гости, когда все утрясется.

Я отмахиваюсь:

— По-моему, сначала тебе нужно спросить разрешения у остальных.

— О, Йонмин будет не против, а Сун почти не бывает дома. Правда, я не знаю насчет Джеву. — Он оборачивается к другу с совершенно невинным видом. — Так как, Джеву? Хочешь, чтобы Дженни пришла к нам?

Что-то тут определенно не так. Натаниэль явно кое-что знает о нас с Джеву, но откуда? Едва ли Джеву сам рассказал, раз от Йонмина он это скрывает.

— Нам нельзя приводить девушек в общежитие, — холодно отвечает Джеву, слегка сузив глаза.

— Бэ Джеву… — фыркает Натаниэль, но в его смехе нет ни тени веселья. — Никогда не отступаешь от правил.

— Я следую им, чтобы остальные не пострадали. — Джеву стискивает зубы.

— Даже если эти правила как раз и ранят людей, которые тебе дороже всего?

Сори рядом со мной больше даже не пытается делать вид, что ест; рука, которой она держит палочки, мелко дрожит.

— Сори, — обращаюсь я к ней, — ты правильно предложила. Нам лучше уйти.

Но она не обращает на меня внимания.

— Джеву прав, Натаниэль. Правила существуют не просто так. Они нужны не только для защиты компании, но и чтобы помочь нам воплотить мечты, к которым мы стремились всю жизнь! Тебе не понять. Ты не такой, как мы.

— Почему? Потому что я поздно вступил в игру? Потому что мне не промывали мозги с самого детства, убеждая, что я должен пожертвовать всем ради семьи? А может, потому что я родом из Америки? Или мне не понять просто потому, что, в отличие от вас, у меня — даже не знаю — есть собственная голова на плечах?

В столовой вдруг становится тихо. Все смотрят на нас, навострив уши.

— Сори… — Я тяну ее за рукав. — Правда, пойдем отсюда.