Холм демонов

x x x

При дневном освещении кладбище выглядело хотя и не слишком весело, но все же не столь мрачно, как ночью. По причине бездействия чудо-компаса, который, как известно, работал только в ночное время, Дубову и его спутникам пришлось довольно долго искать нужную гробницу. Она в самом деле выглядела очень старой и заброшенной – ее стены и крыша заросли мхом, кирпичи кое-где обвалились, и некому было привести это массивное мрачное сооружение в лучший вид.

Кругом часовни вольготно раскинулись многочисленные могилы – и более-менее ухоженные, и совсем заброшенные – но теперь Василий знал, что прямо под ними находились многоэтажные лабиринты древних захоронений.

– «Родовая усыпальница князей Лихославских», – с трудом разобрал Антип полустершуюся надпись над входом.

– Тихославских, – поправил Мисаил.

– А черт их знает, – не стал спорить Антип, – может, и Тихославских. Тут не поймешь.

– Довольно странно. – Василий присел на покосившуюся скамеечку возле одной безымянной могилки. – Князья Лихославские-Тихославские, как можно понять из многочисленных захоронений, весьма обширный род – и куда же, в какую бездонную пропасть он провалился, если уже сто лет, если не больше, тут не только не хоронят, но даже некому привести часовню в приличный вид?

Дубов обвел взором смиренное кладбище – и был вынужден прикрыть глаза, так как его малость ослепило солнце, отразившееся в позолоченном куполе некоего сооружения шагах в тридцати от княжеской усыпальницы.

– Вот достойный пример, как надо держать в порядке место последнего упокоя, – с некоторой завистью заметил Мисаил. – А вот ежели я, к примеру, помру, так ведь зароют где-нибудь при дороге и даже отходной не споют… -Скоморох тяжко вздохнул.

– А, ну ясно – это не просто гробница, а храм-усыпальница, – отметил Антип, внимательно оглядев белокаменное здание с золотым куполом. – Это наподобие семейного храма – наверху что-то вроде церкви, а внизу покойнички.

– «Гробница Загрязевых», – прищурившись, прочел Мисаил надпись над узорной дверью. Сделать это оказалось тоже нелегко, но по иным причинам, чем в случае с Лихославскими – буквы, как и купол, были покрыты золотом, отсвечивающим на солнце.

– Должно быть, богатые люди эти Загрязевы, – уважительно заметил Антип, – раз такую храмину отгрохали. А видите там изваяние перед входом? Это ведь, как я понимаю, дело рук самого маэстро Черрителли, а он задешево работать не станет.

– Не уверен я, что это работа маэстро Черрителли, – возразил Мисаил.

– А кого же еще? – удивился Антип. – Я его творения завсегда узнаю.

Мисаил подошел к изваянию и, осмотрев постамент, был вынужден согласиться:

– Да, твоя правда. Там так и написано: «Дорогому и любимому Мелхиседеку Иоанновичу Загрязеву – от вдовы, сына и дочери. Ваятель Джузеппе Черрителли».

– Ну ладно, – Василий поднялся с лавочки, – оставим пока Загрязевых вместе с Черрителли в покое. Я отправлюсь по делам в город, а вы побудете тут и постараетесь что-нибудь узнать о гробнице князей Тихославских. Средств не жалейте – я вам оставлю десять золотых на сбор информа… то есть ценных сведений. В общем, если заметите что-то подозрительное – запоминайте.

– Не беспокойся, Савватей Пахомыч, все выполним, – заверили детектива скоморохи, и Василий покинул погост – ему нужно было торопиться на рандеву к своей новой возлюбленной.

x x x

После обеда майор Селезень взобрался на свой наблюдательный пункт. То бишь на крышу баньки. И стоило ему прильнуть к окулярам бинокля, как в поле видимости оказался новый интересный объект. Объект представлял собой роскошную карету, которая быстро катила по дороге в сторону села. И, естественно, на окраине она была остановлена блок-постом.

– Кому-то, похоже, не повезло, – пробормотал Селезень.

И действительно, события развивались не лучшим образом для путешествующих. Двое солдат держали лошадей, а их командир, распахнув дверцу, с гнусной ухмылкой предлагал пассажирам покинуть экипаж.

– Да уж, это вам не Соловей с друганами-душегубами, – покачал головой майор.

И тут из кареты появилась дама, одетая во все черное. И ситуация резко изменилась. Дама жестикулировала, топала ногами и, похоже, подкрепляла свои действия соответствующими выражениями. Командир, вначале даже опешивший от такого напора, пришел в себя и попытался схватить даму за руку. Да не тут-то было. Дама извернулась и, подхватив юбки, со всей силы врезала своей изящной ножкой обидчику по единственному доказательству его мужского достоинства.

– Ай-яй-яй, – поморщился майор, – ну это уж совсем круто.

А командир тем временем постепенно скукоживался, сгибался пополам, пока не плюхнулся перекошенным лицом в придорожную пыль. Солдаты, вместо того чтобы придти ему на помощь, осклабились в гнусных улыбочках.

– Сброд, – констатировал майор.