Холм демонов

Все неприятности в жизни случаются, как известно, неожиданно. И чем крупней неприятность, тем она, соответственно, неожиданней. Из-за поворота дороги на них двигалась толпа. Только через несколько мгновений Соловей сообразил, что это царь-городское войско, почему-то возглавляемое здоровенным бородатым мужиком, который размахивал внушительным крестом, и какой-то полоумной девицей. Кстати сказать, лицо ее показалось Петровичу знакомым, но сейчас ему было не до того. События развивались стремительно. Княжеская дружина остановилась в нерешительности, и кто-то в первом ряду выстрелил из своей пукалки по цареву войску. Похоже, кого-то ранили, а может, даже и убили. Но это послужило сигналом к бою. Из рядов царь-городцев выступили вперед стрельцы и бабахнули из своих пищалей. Пользы от залпа картечью оказалось гораздо больше, чем от «калашей». Многие были ранены, и достаточно серьезно. А царь-городцы, закрепляя первый успех, с грозными криками бросились на врага. С мечами, палицами и копьями. «Доблестные вояки» князя Григория, вначале пытались отстреливаться, но, быстро сообразив, что сейчас их просто-напросто изрубят на куски, начали врассыпную отходить в лес.

Петрович стоял один посреди дороги, и ему уже больше не хотелось писать – штаны его были мокры. Прямо на него налетел грозный, как медведь, чернявый мужик с огромным красным крестом.

– А, попался, супостат! – зарычал он.

– Я ли-лиходей и… – Соловей, наверно, хотел сказать что-то другое, что он не с княжескими, что он их и знать не знает, но на языке вертелось лишь «всех зарежу» да «кровь пущу». И здоровенный крест опустился на его горбушку. Петрович заверещал благим матом. А крест равномерно опускался на его бока, спину и задницу. И быть бы Соловью покойником, ежели бы в нем наконец не сработал инстинкт самосохранения. И он побежал. Он бежал так, как никогда в жизни не бегал. И при этом продолжал вопить, хотя, похоже, за ним никто и не гнался. Да и кому он был нужен, этот плюгавый плешивый мужичонка в мокрых портках.

x x x

Солнце медленно клонилось к закату. На обширной веранде загородного царского терема чаевничали Василий Дубов, доктор Серапионыч и Рыжий. Первые двое рассказывали о своих приключениях в Новой Мангазее и Царь-Городе, а Рыжий, слушая их, все время расхаживал взад-вперед и то и дело поглядывал в сторону большой дороги.

– Извините, что я все время мельтешу, – вздохнул он, ненадолго присев за стол с огромным самоваром посреди, – но я услал сюда боярина Андрея, а наш Государь, как мне стало ведомо, отправил сюда же Танюшку. И вот никого из них нет, и я даже не знаю, что думать. Вы же сами видите – тарелки, чашки, варенье, все на столе, а никого нет!

– Да вы не волнуйтесь так, голубчик, – участливо проговорил Серапионыч, привычным движением подливая себе в чашку из скляночки. – Все образуется. Давайте я и вам добавлю, для успокоения.

– Ну да, чтобы я, как Длиннорукий, пошел по столу вприсядку, -невесело ухмыльнулся Рыжий. – Владлен Серапионыч, так вы, кажется, остановились на том, что обитатели канализации оказались ожившими покойниками?

– Ну да, то есть типичными зомби. Насчет тех двоих точно не знаю, но хромой – определенно один из тех.

– Даже более того, – заметил Василий, – судя по вашим описаниям, это ни кто иной как Расторгуев, бывший наемник. – Детектив заглянул к себе в блокнот. – Ранение в ногу получил в девяносто первом в Абхазии, а в октябре девяносто третьего погиб в Москве, защищая Белый дом в составе баркашовского штурмового отряда. В общем, типичный послужной список для тех субъектов, которые за последние несколько месяцев «засвечивались» в Кислоярске, а затем бесследно исчезали из нашего поля зрения. Теперь ясно, кто их зомбирует и переправляет сюда – господин Каширский. Хотя вряд ли он действует в одиночку…

– Не прощу себе, что допустил его бегство из темницы! – Рыжий вскочил из-за стола и вновь зашагал туда-сюда по веранде.

– Василий Николаич, расскажите лучше о своих достижениях в этой, как ее… – попросил доктор.

– В Новой Мангазее? Да знаете, долго рассказывать, – махнул рукой Дубов. – Слишком свежи воспоминания. И, к сожалению, не особо приятны…

– Но ведь заговор вы раскрыли? – заметил Рыжий, прервав бесцельное хождение и вновь присев на стул.

– Отчасти, – ответил детектив. – Мне удалось вывести на чистую воду одного из этой шайки, и теперь остается только надеяться, что через него ваши следственные органы раскроют и весь заговор.

– Да, я в курсе, что вы привезли его в столицу. Наш сыскной приказ уже занялся им, – удовлетворенно кивнул Рыжий. – Но кто он, этот негодяй?

– Этот негодяй занимал в Мангазее какую-то должность, даже не знаю какую, а зовут его дядя Митяй. Или, точнее, Димитрий Мелхиседекович Загря… Что с вами? – удивился Василий, так как Рыжий вновь вскочил со стула, едва не опрокинув стол вместе со всем самоваром, и пуще прежнего забегал по веранде:

– От кого угодно мог ждать, но не от него! Ведь это ж именно я устроил Загрязева в Мангазейское казначейство. Думал – честный человек, настоящий монетарист, а он…