Холодное блюдо

– Знаю, не маленькая. Детективы по головизору смотрю, – отмахнулась Ангелина Егоровна. – Значит, так… Петелин Иван… – она прикрыла глаза, вспоминая. – Второй этаж, комната двести первая. До конца первого курса жил вместе с соседом-пятикурсником, а когда тот защитился и уехал, остался один. Пару раз я пыталась к нему кого-то подселить, но… Знаешь, странное дело: не задерживались у Ивана соседи. Один квартиру снял и съехал, второй попросился к приятелю переселить. А потом я уже и не пыталась, благо, места есть.

– Ну, а как он вёл себя?

– Первый курс – обычно, как все и вместе со всеми. А на втором… Ты знаешь, у него бабушка умерла? Ну вот, он уехал на похороны, а оттуда вернулся сам не свой. Свет у него горел иной раз до утра, соседи вот… не держались. И ни в чём, что бы положено молодому парню, Ваня не участвовал: девушки там, пьянки-гулянки, компании весёлые, – Ангелина Егоровна отложила надкушенное пирожное и вздохнула. – Разбередил ты меня, есть не могу, будто из картона всё сделано. Пойдём, открою я тебе его комнату, сам поглядишь. Может, и найдёшь что.

Конечно, тетради с зайцем в комнате не было.

Собственно, там вообще практически не было ничего частного, ничего такого, в чём можно было бы увидеть личность жильца. Аккуратно застеленная кровать, стопка книг на письменном столе – учебники, библиотечные; в шкафу тёплые вещи, аккуратно сложенные стопки белья и прочей одежды, довольно скудные. Никаких снимков той же бабушки или родителей, ни одного записывающего кристалла.

– Будто он сюда и возвращаться не собирается… – пробормотал Алекс.

– Это ты брось, – строго осадила его Ангелина Егоровна. – Как это – не собирается? Ему год учиться осталось, все дороги откроются с нашим-то дипломом!

Записи, записи, записи… Разговор с Алисой, с комендантом общежития, с библиотекарем в главном здании университета – Верещагин извёл все кристаллы, которые взял с собой, так что пришлось заглянуть в университетскую лавку и купить ещё несколько штук. Но всё-таки в Ярославль он возвращался не с пустыми руками. Оставалось вместе с лейтенантом Ковригиным сесть и разложить всё по полочкам.

Или…

Он посмотрел на часы: не так и поздно, половина третьего. Так, ну-ка, где эта самая деревня Большие Овраги находится? Ага, до Калуги порталом, оттуда полчаса доехать экипажем. Портальные переходы стоят недёшево, это так, но господин Пархомов подписал договор, куда включена и оплата текущих расходов по делу. Переживёт. Не разорится. Конечно, коллеги Ковригина, оперативники ярославской городской стражи, туда съездят и опросы проведут, вот только когда? У каждого из них не одно дело в работе. А у его время есть, и ещё есть необходимость выяснить об Иване Петелине всё, что только возможно. А может быть, и больше.

Да, решено. Вперёд, в Большие Овраги!

В Ярославль Верещагин вернулся вечером, время близилось к восьми. Он уверен был, что Кирилл Ковригин всё ещё в своём кабинете, так что отправился прямиком туда. И не ошибся, конечно: лейтенант сидел за столом. Неожиданностью было то, что второй и последний стул в комнате был занят грузной фигурой секунд-майора Гривцова.

– Добрый вечер! – сказал Алекс. – Как это вы бросили ваш уютный Рыбинск, Константин Константинович?

– На совещание приехал, – буркнул недовольно Гривцов. – И решил вот посмотреть, как вы тут справляетесь.

– Хорошо справляемся, – заверил его Ковригин. – Вот сейчас Алексей сядет куда-нибудь и расскажет нам, что ему удалось нарыть.

Сесть в результате удалось только на подоконник: ещё один стул в крохотный кабинет категорически не влезал.

Память Верещагина была отлично натренирована, и он бы мог воспроизвести все сегодняшние разговоры на память, но зачем, когда есть записывающие кристаллы? Время в дороге между Калугой и Большими оврагами он не потратил даром, собрав в одну запись всё самое важное.

– Значит, существует тетрадь с записями, и там встречались инициалы МК? – переспросил Гривцов.

– И если это не Марина Красовская, я съем собственную шляпу, – ответил Алекс.

– У тебя и шляпы-то никакой нет…

– Куплю специально. Кстати, как состояние Красовской?

– Без изменений. В себя не приходила, но маги-медики клянутся, что аура улучшается.

– Понятно. Собственно говоря, я ещё не закончил. В университетской библиотеке я посмотрел списки книг, которые брал Петелин. Так вот, помимо литературы, положенной четвёртому курсу плюс всяческой дополнительной по теме, он живо интересовался химией и алхимией. Изучал, читал, даже на специальный курс записался.

– Интересно… А раздел какой?

– Фармацевтическая алхимия.

– Ого! – Гривцов присвистнул. – Выходит, никакая Агния Кузнецова ему не была нужна, если он решил Красовскую отравить. Это, пожалуй, можно считать уже серьёзной уликой.

– Косвенной, Константин Константинович, – поморщился лейтенант.

– Пусть косвенной, но серьёзной.

Алекс поднял ладонь, останавливая дискуссию:

– Я ещё не закончил, коллеги! После визита в университет я побывал в деревне, где Петелин жил после смерти родителей.

– Овраги?