Холодное сердце 2. Магия грез

– Но жители деревни говорят, что в этой башне живет волшебник.

– Я ученый, – развел руками старик. – Хотя, полагаю, мои знания так впечатляют, что неотесанные умы не видят большой разницы между мной и мудрецами из старинных сказок.

Ученый. Принцесса изо всех сил старалась ничем не выказать своего разочарования. Наука – это прекрасно, но не тогда, когда лишь магия может спасти королевство от ужасного магического волка или от неведомой болезни.

– Еще раз приносим свои извинения, мы больше не станем вас беспокоить. – Девушка отступила в сторону, и Соренсон шаркающими шагами прошел мимо нее и отправился на кухню, чтобы проверить свой суп. – Просто, видите ли, Окен сказал нам, что вы специалист по мифам и преданиям.

– А вот это уже правда. – Старец помешал свое сомнительное варево. – Мифология и наука – добрые друзья, у них одна цель – найти объяснение природным явлениям. И все мифы содержат в себе зерно суровой правды. – Он попробовал суп и, поморщившись, добавил в него щепотку соли. Затем он сделал еще один глоток, удовлетворенно кивнул головой и поднял взгляд на девушек. – Вот только раз королева и принцесса Эренделла ищут на вершине пустынной горы специалиста по легендам, дела, очевидно, обстоят не лучшим образом.

– Вы совершенно правы, – произнесла Эльза тихим, но твердым голосом, – на Эренделле лежит проклятие.

– И мы надеялись, что именно вы поможете его снять, – добавила Анна, решив пока не заявлять о своей роли в происходящем. Готовая к осуждению, она повернулась, почувствовав на себе пристальный взгляд сестры, но та лишь ободряюще кивнула. Эльза была самим воплощением зимы, но, несмотря на это, она умела подарить человеку душевное тепло, особенно тогда, когда он более всего в этом нуждался. В сердце девушки вновь забрезжил луч надежды. Но долго светить ему не пришлось: реакция Соренсона не особо обнадеживала. Его густые белые брови взмыли в удивлении так высоко, что чуть не соскользнули с лица, казалось, он был готов расхохотаться. Но вместо этого он открыл старый сундук и принялся извлекать из него потертые металлические миски.

– В таком случае, – заговорил он, собравшись с мыслями, – давайте позовем вашего горного друга и попросим его разжечь в камине огонь побольше. Похоже, рассказ будет долгим, а здесь становится прохладно.

Прошло лишь несколько минут, а пламя уже весело плясало, согревая своими яркими языками круглую комнату каменной башни. Анна, Эльза и Кристоф уселись за стол вместе с Соренсоном, и каждый по очереди принялся докладывать обо всем, что знал. Сперва королева рассказала о неестественной тишине, окутавшей ферму Союн, и о том, как деревья в садах королевства в одночасье сменили свои сочные, яркие плоды на серую гниль, став при этом какими-то корявыми, будто им пришлось уворачиваться от чего-то опасного. Принцесса, сама того не желая, подумала о волке, но тут же отогнала от себя эту мысль, ведь не мог же он появиться до того, как она прочла заклинание. Затем настала очередь Кристофа, он поведал о том, как пугающе тихо и пусто стало вдруг в лесах. О горных троллях и их внезапном исчезновении он решил не упоминать. Эти создания всегда отличались невероятной скрытностью и предпочитали, чтобы люди, за очень редким исключением, не подозревали об их существовании. Так что даже горячий грибной суп старика не помог ему пробить себе путь в список доверенных лиц. К тому же Кристоф все еще был недоволен, что ему пришлось убираться на холодной смотровой площадке.

И. вот, наконец, слово предоставили Анне. Она достала из кармана смятый, промокший листок с заклинанием, воплощающим грезы в реальность. Затем она подробно рассказала о своем детском кошмаре, о горячем шоколаде, за которым пошла на кухню, и о страшном волке, с которым она сразилась в Большом зале. С трудом сдерживая слезы, она перешла к страшной судьбе Кая и Герды, которая позже постигла и жителей деревни. Выслушав всех, старик тяжело поднялся из-за стола и медленно подошел к полкам. Вытащив две толстых пожелтевших книги, он вернулся к столу, громко шаркая при этом ногами.

– Я полагаю, – сказал он, положив свои находки на стол и усевшись обратно на шаткий стул, – ответ кроется в одной из них.

Одна книга была толстым томом, посвященным психологии человека, а вторую, в темном кожаном переплете, хозяин башни распахнул посередине, где черными печатными буквами значилось:

НАТТМАР

– Наттмар, – прочла Эльза вслух. – Кажется, я знаю это слово.

Ее сестре оно тоже было знакомо. Давным-давно она слышала его от своей матери, и вот всего несколько дней назад оно вновь встретилось девушке в «Секретах создателей магии». В ее памяти всплыл набросок кричащего в агонии человека и реалистичный, пугающий рисунок волка.

Соренсон довольно кивнул.

– Это создание часто встречается в древних легендах и в предостерегающих сказках для детей. – Он указал на изображение спящего в постели ребенка. – Его название переводится как «кошмар». Оно представляет собой воплощение наших глубинных страхов.

– Воплощение? – переспросил Кристоф.