Холодное железо

Общий зал был полна деятельностью. Две горничные развлекали компанию торговцев событиями минувшей ночи, а две пожилые женщины мыли кровавые пятна перед баром. Все переднее окно было залито светом, и священник сидел там со свитком. Его улыбка, когда он увидел Арантура, была такой же яркой, как солнце позади него. Арантур почтительно склонил голову и последовал за своим новым другом через альков на кухню.

Отец Лекне лежал на скамье между большим камином и задней дверью. Он поднял голову и выдавил из себя улыбку.

- Ах, мой герой!- слабо сказал он. Он поднял левую руку, и она слабо дернулась. Рука, однако, была полностью прикреплена, и красная линия проходила почти наполовину вокруг нее.

Хирург сидел у кровати. - Он улыбнулся Арантуру.

“Вероятно, он никогда не восстановит полную подвижность, - сказал он. - Он пожал плечами. - Но она на месте.”

Арантура окружили похвалы и поздравления, от которых он попытался отказаться.

“Вы слишком скромны!- сказала мать Лекне.

Арантур покачал головой. - Похвала должна достаться леди. Она выполняла искусство-работу. Я только обеспечил—”

Хирург покачал головой.

- Мальчик, это не образованные люди, - тихо сказал он. - И Леди получает столько же похвал.”

“Ты, должно быть, великий колдун!- Воскликнула Таня Кучина и сделала рукой знак солнца.

Хирург бросил на Арантура еще один взгляд, как я и говорил, и покачал головой. - Среди ученых, Донна, "колдун" - это слуга Тьмы. Мастера света называют "Магос", или, если я не слишком педантичен, "Магас" в случае нашей Госпожи, и все вместе они являются "магами".’”

Арантур не был слишком уверен в этимологии доктора, но это казалось правдоподобным.

“Я всего лишь новый ученый.- Смущенный продолжающейся похвалой, он сказал: - мне действительно пора идти. У меня есть двадцать парасангов или даже больше, чтобы добраться до деревни моего отца.”

Лекне усадил его за большой стол, и две девушки поставили перед ним тарелки—праздничную еду: массивную тарелку бекона, еще одну яичницу и чашку гранатового сока. Та, что была ближе, задержалась, поставив на стол тарелку с яйцами.

- Жарко, - услужливо подсказала она. И затем, еще более смело “ - я Хасти.”

Хасти была невысокой, гибкой, с большими глазами—это было единственное впечатление, которое смог создать Арантур. Утро проходило как в тумане. Казалось, он ничего толком не видит и не слышит.

Лекне сидел напротив него, ел бекон и кивал. Его мать села, хирург тоже, а девочки прислонились к стенам или устроились на табуретках.

Лекне наклонился вперед.

- Прости, что я так тороплюсь, но сюда все еще прибывают путешественники. Помнишь, вчера мы говорили о стазисе в Вольте?”

Арантур кивнул. - И это был герцог Вольта в большом фургоне прошлой ночью.”

Лекне кивнул, как и его мать.

“И эти солдаты были Вольтанами, - добавил Лекне. - Два купца, которые пришли сегодня утром, говорят, что один из их предводителей—торговец мечом Курсини или, может быть, Вымпел Малконти-сражается, чтобы взять город, даже сейчас, или уже взял его, что толпа убила многих солдат старого герцога, а остальные бежали. Торговцы говорят: …”

Донна Кучина перегнулась через стол и взяла Арантура за руку.

- Моя дорогой, мой сын говорит, что западная дорога забита беженцами и бродягами в этот смертельный холод. Торговцы боятся идти на Запад.- Она покачала головой. - И у нас уже есть все выходцы с Востока, которых мы можем взять, бедняжки. Слишком много беженцев. Куда катится этот мир?- Она нахмурилась. - Конечно, твоя собственная мать хотела бы, чтобы ты осталась здесь, пока не пройдет беда.”

Лекне посмотрел на мать тем взглядом, каким мальчишки-подростки смотрят на осторожных матерей во всем огромном колесе мира.

“У всех солдат были лошади, Арантур. Мы собрали их прошлой ночью, и у большинства из них была добыча в седельных сумках—они что-то разграбили. Может быть, Дворец герцога?- Он ухмыльнулся. - Мы дадим мастеру Спартосу четырех лошадей и все, что на них есть, А тебе-двух, если тебя это устроит.- Он ухмыльнулся. “Я думаю,что с двумя лошадьми ты мог бы поехать домой.”

“Это глупо и опасно, - сказала Донна Кучина. “Нам и так уже не везет, а сейчас время тьмы.”

Арантур чувствовал себя так, словно взошло новое солнце.

Лошади? Две лошади?

Он мог бы добраться из города до дома за несколько дней—мог бы вернуться домой в ту же ночь, даже с опозданием.

- Пойдем!- Сказал Лекне. - Давай посмотрим на призы.”

Арантур-будучи студентом-имел привычку к самоанализу и с некоторым удивлением отправился в каменный амбар гостиницы, не испытывая угрызений совести за убитого им человека. То есть убийство, как ужас, лежало у него на плечах, и все же мысль о том, чтобы забрать вещи убитого, нисколько его не тревожила. Среди его людей дележ добычи был само собой разумеющимся делом; то, что сказал страж ворот в Лонике, было истинной правдой. Они были племенем воров, убийц и торговцев мечами, или были ими в прошлом. В последнее время они были фермерами на земле, которую они украли, или так говорили люди.