Холодные глаза

Я уже почти остановился и лишь силой воли заставил себя зацепиться взглядом за точку на вершине холма, куда надо было дойти из принципа, затем, чтобы не разворачиваться просто так. В конце концов, можно было просто полюбоваться видом. И я пошел. Шаг за шагом, представляя, на что сейчас похожи мои мокрые носки, мечтая о том, как вернусь в Махачкалу, сварю кофе в турке, поставлю обе ноги на горячую батарею, включу на ноуте второй сезон «Во все тяжкие» и буду просто кайфовать. Да… Вот это была мечта.

Я добрался до намеченного места и внизу, метрах в пятидесяти, не так далеко от уступа под моими ногами, увидел огороженную территорию и дом в центре. Не то чтобы картина была как из фильмов ужасов, но вид открывался странный. Забор был сделан из всякого хлама: тут и доски, и ветки, и металлические ржавые листы абсолютно разных форм, и пластиковые трубы, и все это связано то ли веревкой, то ли проволокой. Территория, не считая дома и одного-единственного старого дерева, была пустой. Дом издалека казался покрашенным в черный или просто был построен из какого-то темного дерева.

«Уходи, Арсен. Тебе это надо? Там же нет ничего. Вообще ничего. Ну забор, ну дом… Типичная берлога отшельника. Сделай селфи для воспоминаний, выложи в сеть, и все».

Я пошел в сторону забора. Мне было страшно, но в голову опять лезла эта картинка с очередной жертвой, которую может спасти только главный герой. Я точно решил, что пора завязывать с ужастиками. Если они настолько вклиниваются в реальную жизнь, то лучше перестать их смотреть. Всегда любил ужастики и всегда визжал, как маленькая девочка, если из-за угла выпрыгивал какой-нибудь чувак в маске и с топором.

Подойдя ближе, я заметил старую калитку, которая, по всей видимости, когда-то была зеленого цвета, но теперь об этом говорили лишь ошметки краски по углам. Замка никакого не было, лишь жалкий крючок, сделанный из ржавого гвоздя. Я приподнял его и потянул калитку на себя. Со скрипом та поддалась, и вот уже я официально нарушил неприкосновенность частной собственности. Повезло мне жить в Дагестане, а не в каком-нибудь Техасе, где местный житель имел полное право выстрелить за это в меня из дробовика.

«Вот тебе, блядь, и главный герой! Хотел же? Бери – не хочу!»

Приближаясь к дому, я чувствовал под ногами не только снег, но и кочки. Если тут и была протоптанная дорожка, то я точно шел не по ней и после третьей попытки устоять на ногах, используя весь свой внутренний потенциал (который тренер по кунг-фу в конце девяностых пытался во мне, семилетнем, раскрыть; тренер оказался жуликом; я это понял, когда после месяца тренировок так и не смог поймать ни одной мухи рукой, а его арестовали за создание банды и разбойное нападение), упал-таки в снег. Поднялся, выругался и решил, что самое время выкрикнуть что-нибудь, чтобы находящиеся внутри люди поняли, что у них нежданный гость, и не абы какой, а столичный. И самое время подготовить для меня соответствующего уровня прием. Хотя бы чай. С другой стороны, если отец и сын прямо сейчас заняты своими темными делами, то лучше бы аккуратно заглянуть в окошко, увидеть мясо, кишки и быстренько удалиться восвояси.

– Салам алейкум? – сказал я не очень уверенно и, услышав свое позорное приветствие, почти сразу повторил громче: – Ассаламу алейкум!

Никто признаков жизни не подал. Я пригляделся к дому… Если бы я не знал точно, что здесь кто-то живет, то решил бы, что он заброшен. Дом был похож на большую хижину в несколько комнат, и черным он был из-за прогнившего темно-коричневого дерева. Я поднялся на крыльцо и постучал в дверь, которая от моих стуков зашаталась. Постучал еще сильнее, и тогда она медленно, со скрипом отворилась. В прихожей я никого не увидел, и сейчас было самое время предположить, что внутри я найду трупы хозяев дома, которые, как окажется в конце фильма, стали свидетелями убийства, и маньяк пришел за ними… Однако трупного запаха не чувствовалось. Не то чтобы я знал, как именно пахнет мертвый человек, но наверняка так же, как мертвое животное. Ничего такого не было. Дом просто пах ветхостью, пах своей историей. Над моей головой тянулся жидкий старый провод, и, проследив за ним взглядом, я заметил в комнате, начинавшейся за прихожей, лампу на столе. Но войти я не решился. Одно дело – проникнуть на частную территорию, другое – в дом, это уж слишком. Лучше дождаться, пока хозяева сами покажутся. Может, они уехали за продуктами. И раз уж я дожидался их, то можно было и оглядеться. На скрипящем под моим жалким весом крыльце стоял старый деревянный стул, на котором лежала книжка.

Я взял ее в руки, ожидая прочитать название в духе «Убийство в лесу», но это была старая разваливающаяся книжка на аварском языке, связанная с каким-то историческим событием, если судить по нарисованным на обложке мечам.

Следующее, что пришло мне в голову, – это обойти дом, но спускаться с крыльца не пришлось, так как от него вокруг дома шла веранда. Если бы он был ухожен, то, пожалуй, его можно было бы назвать вполне уютным и атмосферным лесным домом.