В пустой комнате-дежурке действительно стояла узенькая ничем не застланная кушетка с валиком-подушкой… Дверь, запертая на замок, словно по щучьему велению беспрепятственно отворилась перед Мишкой, он уже к этому привык. Завалился как есть, в обуви, лицом к двери, правой щекой на валик — и уснул мгновенно. Впервые за последние сутки он спал и чувствовал прямо сквозь сон, что тело и разум его наконец-то отдыхают, сил набираются, и этому освежающему отдыху не помеха ни сновидения-кошмары, ни мозоль на левой пятке, ни зудеж на два голоса над самым ухом…
— Не, я чегой-то не того… лучше я на стульчике посижу, а то разморит, весь день буду вареная ходить… А сама чего стоишь — присядь?
— Куда присядь, когда мне к себе уже пора, сейчас трезвонить начнут! Ближе к вечерку — тогда можно, спокойно почаевничаем, у тебя или у меня. Все, Галь, потопала я!
— Давай, Катюша, держись и не обращай на дураков внимания — они как почувствуют себя начальством, так и это… Пока-пока!
Спал Мишка два часа ровно, и проснулся освеженным. Первая мысль спросонок была — все закончилось, все эти кошмары… и вообще — ура!.. Но вторая, более здравая и сухая вернула Мишку на грешную землю: концерт продолжается! Все в натуре, все это реально с ним происходит, и таких чудес, которые отмотают все события в обратную сторону — уж точно не будет! Мишка принял сидячее положение, потянулся, намеренно завывая в голос — нет, увы и ах, невидим он и не слышим для нормального человечества. Хорошо хоть, никто из присутствующих не раздавил его своими наеденными габаритами…
В каморке-дежурке места свободного — одному человеку едва повернуться: стол с какими-то совсем уж допотопными девайсами: лампочки, тумблеры, чуть ли не осциллографы…
Тетка сидела на крутящемся кресле спиною к нему, чем-то шуршала… снимает полиэтиленовый пакет с картонной коробки, а там еда, судя по мерзкому запаху… Такая толстая — и при этом есть хочет, а Мишка не голоден, то есть, вообще ни малейшего аппетита. И в туалет не хочется, что странно, если учесть, что он вот уже сутки не удовлетворял свои надобности, большия и малыя… Наливает из термоса, размешивает сахар… три кусочка… нос у нее чешется… сейчас чихнет… Чихнула.
Нет, тетка его не видит и не слышит… Мишка осторожно возложил на круглое 'джинсовое' плечо два пальца правой руки, тетка тут же дернулась и отшатнулась… завертела по сторонам жующей головой… Не видит Мишку, но как-то чувствует!
— Ты чего встрепенулась, тетя Галя! Кушай, кушай, службу слушай!.. не знаешь, часом, как бы мне покинуть эту красную каменную хреновину!? Типа, заклятье, там, или ключ с паролем?
Тетка, продолжая пережевывать откушенное от бутерброда, скривила лоснящиеся губы и потерла правое плечо. Потом замерла вся на несколько мгновений — даже набитым ртом перестала двигать — и еще раз ожесточено потерла то место, которого коснулись Мишкины пальцы…
А Мишке стало смешно, и захотелось причинить тетке какое-нибудь неудобство, досаду… навредить как-нибудь посерьезнее, чтобы не чавкала так громко… чтобы знала…
Мишка поразмыслил, да и опрокинул чашку с чаем, содержимое прямо ей на юбку выплеснулось… А когда кружку переворачивал — подставил пальцы под льющуюся жидкость, чисто для эксперимента… Чай-то горячий, это он кожей ощущает, парок видит… но ему не больно! Просто понимает: чай очень теплый, даже горячий, но — и всё! И пальцы не намокли.
Тетка вытаращила глаза на чай, который полился ей прямо в юбку и дальше, по ногам, а Мишка ткнул ей двумя пальцами под бока — любимое развлечение учащихся обоего пола в средних классах их школы-интерната — и тетка начала реагировать активно: ф-фырь!.. Что было во рту нажеванного — полетело в разные стороны, а сама завизжала! Потом побледнела, ощупала руками левый бок, левую грудь…
— Катя, Катя, слышишь, нет? Алё!.. Слушай, я… нет, нет!.. Можешь подойти, а? У меня только что сердце прихватило… Нет, пустяки, но… Да это не голос дрожит, а просто напугалась… да погоди ты врача… Подойдешь? Понимаешь, вдруг как холодом насквозь всю грудь… я аж в обморок, чай пролила… Думала пройдет, а оно опять как кольнет… давай, жду…
— Молодец, тетя Галя, правильно Катюху позвала! Сейчас и ей гостинчик придумаем!.. Яркий, увесистый, чмориносодержащий!.. — Мишка захохотал, очень довольный собой… и осекся.
Ёкалэмэнэ! А за что он ее, собственно, собирается чморить? И Катю эту, и тетку Галю?.. Они ему ничего плохого не сделали! И вообще… Изначально он решил поставить эксперимент на взаимодействие, в своей новой ипостаси, с окружающим социальным пространством, то есть, с нормальными людьми! Вот именно! И вдруг — 'чтобы знала'! Что — чтобы знала? Что это за мотив-императив такой? Хреновня, блин! Такое ощущение, что его этот поганый Жора напоследок укусил, тварюга поганая, заразил его желанием строить подлости другим людям! Как в фильмах — укушенные люди превращаются постепенно в оборотней и вампиров, так и он… незаметно для себя… Но он же засек за собой!