Холодный Лунный Смайлик (Сказка-нуар)

— К расчету, мальчуган Миха! Императора мы отвадили, ныне он мчится по периметру замка, обнюхивая каждую нору, что же до последней фразы — я не вполне понимаю все тонкости слов, из которых она строилась, но по смыслу — все логично: как я для себя заменяю синонимами идущие от тебя понятия-незнакомцы, так и в твоем умишке незнакомые тебе слова превращаются в знакомые, сообразуясь с твоим кругозором и с 'аурным' пониманием услышанного. Но если я прямо проартикулирую: 'Auribus tento lupum' — то до тебя дойдет лишь точное звучание фразы, в то время как смысл ее останется за воротами. Вот, что я сейчас сказал?

— Не знаю. Что-то про волков, на латыни. — Мишка выпрямился и осторожно пошел вдоль витрин, остановившись перед 'главной'. Руки-ноги слушались, нигде ничего не затекло.

— Ого! Признаться, я тебя за абсолютного пентюха почитал, а ты… Поначалу, с пажеским корпусом, я ошибся, а теперь и с глубоким плебейством твоим… это уже дважды подряд, старею. Да, ты прав, мальчик Миха, мне, с помощью моих людей, только что пришлось держать волка за уши — премерзкое занятие, признаюсь, и отнимает много сил, кои пора восполнить. Итак? С тебя одна двадцатая ауры твоей. Беру?

Миха поколебался, но — уговор есть уговор.

— Одну двадцатую, ваша светлость, согласно уговору. Меньше — можно, больше запрещаю. — И тут же торопливо добавил:

— Не более одной двадцатой от того количества, которая наличест…вовала на момент заключения устного договора по данной теме.

Мишка приготовился… сам не зная, к чему… типа, как если кровь из вены берут… но абсолютно ничего не почувствовал, а его светлость смотрит на него вполоборота, по-прежнему не сходя с места.

— Востер мальчик Миха. Никак, в стряпчие метишь, в судейские? Все, я извлек договоренное — и его оказалось неожиданно много! Как знать, вполне даже возможно, что ты сумеешь продержаться эту ночь, и Его Величество вынужден будет поститься еще сутки… почти сутки. Но не более. Потому что, мальчик Миха, ты, все-таки, пентюх в колдовской и потусторонней жизни, увесистый — но булыжник, не ограненный опытом и знаниями булыжник, отнюдь не бриллиантовый. Ступай, беги: император обрыскал замок поверху, и теперь он во дворе, у выходной ограды… Опять в подвалы нырнул… Используй же фору свою и, скорее всего, прощай.

— А вопрос можно, ваша светлость? Только он бесплатный.

— Все равно можно, задавай, твое время пошло, ты его тратишь.

— А что с Авралкой сейчас? Ну, она же с императором сцепилась?

— Авралка у себя в луже, на лохмотья порвана, бедняжка вонючая. Не менее трех часов будет пребывать в состоянии 'лоскутья', прежде чем соберется воедино, примет прежний вид, 'зализав' раны. Когда-нибудь и она останется без источника пополнения сил и развоплотится… или попросту будет съедена вечноголодным Его величеством… как и мы все грешные. Тебя раньше, нас позже…

— Не дождетесь! — Мишка выкрикнул эти слова горячо, однако не так убежденно, как бы ему хотелось, но — нет времени дискутировать, Мишка и впрямь чувствовал, что некогда, поэтому поспешил довериться чутью.

Беззвучно распахнулись двухстворчатые двери, указывая Мишке дорогу в еще неизведанные дворцовые недра, и Мишка быстрым шагом пошел прочь, не оглядываясь на своего корыстного спасителя, многоболтливого князя Феликса и на витрины с его разношерстным воинством…

Он шел по коридору, очень похожему на те, в которых уже довелось бывать, а сам ощупывал себя мысленно: сколько же у него осталось этих… аурных сил, и как ими пользоваться? И как их пополнять!? Опа! Его засекли! Павлик обнаружил!.. Опять куда-то бежать!..

В 'мирное' время, свободное от смертного ужаса и борьбы за выживание, Мишку очень бы раздражало собственное неумение объяснить самому себе механизмы работы колдовства, которое в нем поселилось, потому что в школе, особенно в старших классах, их настойчиво учили докапываться до причин, до истоков тех или иных изучаемых эффектов и явлений, а тут как раз все наоборот: двери он открывает, не касаясь, Павлика чует, не слыша и не видя, но понять что к чему…

Сквозь стены и потолки идет, наперерез!

Мишка заметался на крохотном пятачке лестничного пролета между этажами: куда теперь!? Преодолевать стены он не умеет. Куда ведет лестница вниз — он не знает и не чует, куда наверх — то же самое!

Мишка в полной панике выбрал 'вниз' и помчался туда, где… где… где выход на улицу! Уж лучше там он побегает, по крайней мере хоть увидит воочию, как смерть к нему приближается!

Дверь не хотела открываться, никак не хотела слушаться мысленных Мишкиных приказов!.. Но Мишка саданул в нее ногой изо всех сил, каблуком, не голой пяткой — и дверь распахнулась! Ха! Еще бы! Если дверь наружу открывается, как бы она могла внутрь?.. Колдун хренов!..

Но некогда было досадовать на собственную глупость, спровоцированную паническим ужасом, Мишка выбежал на середину двора и затравленно завертел головой, озираясь… Статуя пуста, хозяин неподалеку…

Что-то происходит! Что-то тут такое… происходит!..