Холодный путь к старости

Зажуливание чужих текстов увлекло Лесника. Журналисты маленького нефтяного города чувствовали подвох, нервничали, но доказать ничего не могли.

– То ничего-ничего, а тут смотри, как расписался, – удивлялся Лучина.

– Для его уровня это слишком сильно. Где он таких слов-то нахватался? – вопрошал Алик.

– Где-то что-то похожее я уже читала… – говорила Аида, тонкая неврастеничная журналистка, имевшая красивую фигуру, длинные прямые волосы и амбар нерастраченной страсти.

Обрывки журналистских разговоров достигали Лесника, но поскольку эти разговоры не перерастали в действия и даже спустя короткое время стали стихать, утрачивая подозрительный тон и приобретая восхитительные оттенки, то он успокоился. Время от времени он запускал в народ новую переделанную статью, а его голос приобретал все более заносчивый тон, характерный для мэтров культуры и искусства. Тогда еще правивший маленьким нефтяным городом псевдо-Глава Бабий, не читавший других газет, кроме им финансируемой, был покорен стилем Лесника. Иной раз он вызывал его к себе и просил:

– Слушай, Лесник, ты бы прописал что-нибудь про…

– Сделаем, Михаил Владимирович, – отвечал Лесник и шел к газетной архиву, пополняемому с помощью дальних родственников и почтовой связи…

Ему бы остановиться на достигнутом, на том, что он лучший в маленьком нефтяном городе телевизионный и газетный журналист, но таково свойство профессии. Журналистика полна тщеславия и ревностного соперничества. Лесник, читая стихи местных поэтов, загорелся желанием стать лучшим в маленьком нефтяном городе поэтом и прозаиком, хотя поначалу он был изрядно холоден к произведениям местных.

Поэты долго не живут,

Они до срока умирают

Или навеки умолкают

И в огороде «план дают».

Они, как вспышка средь ночи

Обычной суеты и быта,

Горят, пока душа открыта,

И гаснут, лежа на печи.

Друзья безделья, для Других,

Которым все равно, что пишут,

Они всегда неровно дышат,

Ждут озарений дорогих…

– Разве это стихи? Я воспитывался на Бунине, – говорил он пренебрежительно таким тоном, что казалось, будто о Бунине никто, кроме Лесника, и не слыхивал.

Собственное высокомерие ему нравилась до тех пор, пока он не осознал, что стихи городских поэтов среди читателей пользуются ничуть не меньшей, а то и большей популярностью, чем статьи на политические темы…

– Как бы мне пробиться на поэтическом и литературном поприще этого маленького нефтяного города? – попросил совета Лесник у приехавшей погостить мамы. – Они в этом Мухосранске пишут всякую чушь, но среди них есть деревенские писательские величины, свои признанные сирены пера. Мне надо их обойти.

– Это просто, сынок, – откликнулась мама, бывшая отличница по литературе и русскому языку, – только потребуется немного терпения. Иди по топтаному, езжай по наезженному и не завязнешь. Посмотри старые подшивки. Выбери лучшее. Напиши что-то вроде сочинения на заданную тему. Как пишут школьники, дома. Забыл? Я тебе помогу. Это не сложно: используя готовый сюжет и готовые фразы, чуть изменив их, можно написать произведение ничем не хуже. Даже Стендаль не брезговал писать романы по одной сюжетной линии. Правда, он свою сюжетную линию придумал сам, а мы будем использовать готовую, но мы же никому не расскажем о нашей маленькой хитрости.

– Голова! – восхищенно произнес Лесник. – Конечно, я достоин большего, чем любой из местных бумагомарак, которые мнят… Они тут все лохи, а лохи для того и существуют, чтобы их лошить.

– Схожесть стиля доказать сложно, – продолжила мама. – Переделывай тексты, и никто ничего не докажет. Пиши, как в школе сочинения. Открываешь, допустим, Бунина, находишь в тексте описание природы, деревни, людей или что тебе надо – и вперед. Переделывай на свой манер. А направление понятно – деревенские рассказы, они тут на «ура» пойдут. Пока никто не догадался опрозить старые российские кинофильмы. Давай будем первыми…

– Нет, мама, начну со стишков. Местные поэтики достали меня своими генитальными стихами. Надо им показать класс, – решил Лесник…

Даже человеку меняют органы и даже пол так искусно, что при шапочном знакомстве и не распознаешь, что говорить об идеях. Лесник принялся находить малоизвестные женские стихи и переделывать их в мужские. В качестве тренировки покусился даже на Ахматову. «Мне нравится, что вы больны не мной. Мне нравится, что я больна не вами…» он легко переделал: «Мне нравится, что вы больны не мной. Мне нравится, что я болел не вами…». Конечно, публиковать, мужской вариант стихотворения известной на всю Россию поэтессы Лесник не решился, но малоизвестных авторов он переделывал и публиковал, не опасаясь. Так в газете маленького нефтяного города вышло несколько стихотворений Лесника, возвысивших его над поэтической тундрой. Но случилась беда.