Холодный путь к старости

– Вам же не хочется порочить имя всем нам известного журналиста, а теперь и народного избранника? – спросил Срокошвеев родителей.

– Не хочется.

– Так примиритесь и выпейте шампанского, – резюмировал Срокошвеев…

Так это дело и закончилось – примирением сторон. Каждый из участников процесса ушел удовлетворенный, даже Алик. Конечно, шампанское они не пили, зато Срокошвеев, закрыв дверь, нырнул в комнату для отдыха и, потирая руки, направился к холодильнику. Он вытащил прохладную бутылочку коньяка, налил до краев солидную стопку и опростал ее одним махом. Потом сел в мягкое кресло и задумался:

«Как легко я его сделал. Привык, что всегда помогаю, советы даю, вот и доверился, и ушел, не замечая, что на его спине повисла медаль о судимости. Не знает дурашка, что примирение сторон – это судимость. И ведь на пустом месте. У него ж на лице написано, что мухи не обидит. Видимо, пацан действительно еще тот хулиган, достал. Смотри, как получилось. Пора позвонить об исполнении»…

СУД

«Совесть и закон – понятия настолько далекие друг от друга, насколько далеки красоты природы от человеческих творений»

Пока в столице округа решался вопрос о повышении, Коля работал на старом месте и разбирался в бытовом соре, которого было полно в маленьком нефтяном городе. Интерес вызвало только дело о проделках Генерала. И вот перед ним стояли две женщины, пытавшиеся оседлать власть, уже давно оседланную куда более солидными ездоками, и смотрели на него, ожидая совета.

«Глупые твари божьи, – думал Коля, глядя на них. – Но упорные, настырные. Девчонка, конечно, медовая. Понимаю Станислава Тихомировича…»

– Что с того, что он флиртовал с потерпевшей? Для суда главное не факт, а доказательство. Может, Генерал не способен иметь детей, – предположил он вслух.

– Так у него дочки есть, – осмелилась вклиниться в рассуждения судьи мама Стелла.

– Дочки есть, – согласился судья, – но с женой, а с другими женщинами у него детей может и не быть. Когда человек зарабатывает много денег, невероятное часто становится очевидным. Вот он пишет, что знает, кто отец, и готов помочь суду. Мы помощь любим…

Судья мечтательно похлопал по карману и продолжил:

– Помогите суду, мы и вас будем иметь в виду. Крутитесь, и счастье улыбнется. Вот вам правила сдачи крови на экспертизу приготовил, но дальше сами.

Небольшая бумажка легла на край монументального судейского стола, мама Стелла схватила ее, высказала неопределенную благодарность, подобную безадресному ругательству «Мать твою», возникающему при многих случайных обстоятельствах вроде нечаянного падения на гололеде или удара головой о низкий косяк, и, попрощавшись, направилась к выходу, по пути изучая короткий рукописный текст. По мере чтения тревога в ее сердце нарастала, как напряжение в пружине безмена с увеличением груза. Получалось, что для проведения экспертизы Генерал должен самостоятельно сдать кровь в любом месте, вылить ее на тряпочку, высушить и послать в конверте в лабораторию Тюмени, предварительно переведя на счет лаборатории триста пятьдесят долларов. Мама Стелла сомневалась в нескольких частях этого процесса. Она понимала, что Генерала не так просто заставить сдать кровь, что если он ее сдаст, то не будет никакой гарантии, что это его кровь, и, наконец, она сомневалась, что Генерал заплатит необходимые деньги. Все сомнения оказались не напрасными.

Мама Стелла являлась к Генералу на все приемы по личным вопросам, пока тот не отдал ей тряпицу с кровью. Мама Стелла несла ее домой в полиэтиленовом пакете так же осторожно и трепетно, как нес бы убежденный верующий кусок божественной плащаницы. Доллары за экспертизу она заплатила собственные. Сама отвезла кровь в Тюмень, но надежда на дурака не оправдалась. Результат пришел не утешительный:

«Кровосдатчик категорически не отец».

На следующее судебное заседание Генерал пришел, и казалось, что вокруг него светился ореол счастья. Он был уверен, раскован и отпускал шутки судье и секретарю, говорил, что давно хотел попасть на суд, да жена, следившая за почтой, принимала повестки за попытки отвергнутой любовницы назначить свидание…

– Как тебя звать, козочка? – спросил он, заметив Марину в зале суда.

Марина замерла, как замирают герои фильма на стоп-кадре.

– Твоя сотрудница? – с неподдельным интересом спросил Генерал у судьи.

– Это ж она утверждает, что имеет ребенка от вас, – пояснил Срокошвеев.

– Впервые вижу эту пацанку, – резко произнес Генерал.

Мама Стелла, сопровождавшая дочку, в растерянности дрожащим голосом произнесла:

– Ты ж, гад, мои запеканки ел. Вы ж в рестораны ходили. Как у тебя совести хватает?

***

Насчет совести Генерал мог бы многое сказать. По его наблюдениям в таком деликатном деле, как карьеризм, чем совести меньше, тем лучше. Иногда, беседуя с близкими друзьями, он говорил искренне, понимая, что не донесут: