Хонас и розовый кит

Ее утешения меня огорчили. Мне не нравилось, что Хулия говорила со мной как тетушка, пришедшая навестить племянника, заболевшего свинкой. Меня угнетали цветы, заверения в скором выздоровлении и прочие навязчивые знаки внимания, оказываемые мне Талией. Я противился всякому участию. В итоге ясно осознал, чего именно не хочу. Однако если бы кто-нибудь спросил меня: «А чего тебе хочется сейчас?» – ответить было бы непросто. Потеряв возможность разобраться со своими истинными мотивами, я сбился с толку, хотя в глубине души знал, что мои желания, даже самые потаенные, сможет удовлетворить только Хулия. Она представлялась мне доброй феей. К несчастью, конъюнктивит мешал мне разглядеть, как далека она была от образа волшебницы. Только глупец мог поверить в сказочные добродетели этой девушки с влажными волосами, которая без остановки жевала жвачку и принимала вызывающие позы, возбуждая и одновременно отталкивая чрезмерным ароматом своего тела.

– Думаешь, мне стоит познакомиться с другим мужчиной? – спросила она, не подозревая, что у меня был наготове ответ на подобный вопрос. Я решил встретить его безразличием.

– В мужской компании тебе было бы веселее, – предположил я.

– Даже не знаю… – сказала она с испуганно-отстраненным взглядом. И, поправив прическу, добавила: – Мне звонил Ликург.

– Зачем?

– Пригласил выпить чего-нибудь.

– Ты согласилась?

– Вот думаю. Мне кажется, прошло еще мало времени, чтобы ходить на свидания. Но раз ты разрешаешь, я сделаю над собой усилие и развеюсь немного.

– Я ничего не разрешаю, – воскликнул я встревожившись. – Я думал, ты имеешь в виду какого-нибудь парня из своих знакомых… Ликург женат.

– Ты тоже женат.

– Ты меня совратила.

– Это ревность? Замечательно! Не знала тебя с этой стороны.

– Дорогая, мои чувства не важны, но раз уж я жертвую собой ради тебя, то не хотел бы, чтобы тебя постигло новое разочарование, – заявил я.

Затем я превратил разговор в бесполезную болтовню. Я посоветовал ей иметь дело только с порядочными парнями. На самом деле я и не думал толкать ее в объятия других мужчин, но просто не мог уйти от этой темы, как старый мерин со своей борозды. Заметив, что она всерьез принимает мои наставления, я без особой надежды постарался исправить ситуацию:

– Не пойми меня неправильно. Я не уговариваю тебя спать с первым встречным. Ты сама знаешь, как мало стоящих мужчин. Из десяти тысяч найдется один подходящий. Когда этот идеальный появится на горизонте, рассчитывай на мою поддержку. Я помогу тебе влюбиться в него.

– Один из десяти тысяч? Сложнее, чем выиграть в лотерею.

– Намного сложнее, потому что реальная цифра приближается к одному на миллион. Я приуменьшил, чтобы не расстроить тебя. Но не отчаивайся, рано или поздно ты встретишь идеального любовника. Подобные всегда встречают подобных… А вот твоя связь с Ликургом мне не по душе. Лучше пусть тебя заточат в монастырь, чем ты станешь очередной жертвой этой свиньи.

– Не беспокойся. Я бы никогда его не выбрала. Он не в моем вкусе, – объяснила она.

После этих слов я понял все ее коварство: она рассказала о Ликурге, чтобы меня помучить. Эта садистка хорошо научилась сжимать яйца моего астрального тела.

– Если ты хотел меня задеть, то у тебя это получилось, – неожиданно обвинила она меня.

– Задеть? Ты что-то путаешь. Это ты меня режешь на куски. Ты без остановки повторяешь, что мечтаешь оказаться в объятиях другого мужчины.

– Я всего лишь пытаюсь жить дальше. И прошу у тебя совета. А ты готов отправить меня в постель к первому недоумку. Ты просто хочешь отделаться от меня. Неужели я тебе так сильно мешаю?

Я ничего не ответил. В словах Хулии была доля правды. Видеть ее страдания было так же важно для меня, как и для нее видеть мои муки. Мне жутко хотелось, чтобы на нее напала неизлечимая тоска и чтобы она неделями плакала по углам. Однако Хулия и не думала грустить, продолжая жевать жвачку и разгуливать по улице, виляя задом. Я же, напротив, остался без работы, почти ослеп, был покусан бешеной собакой и до смерти напуган молнией. Очевидная несправедливость наших судеб.