Хор больных детей. Скорбь ноября

– Некоторые приходят посидеть с моим папой.

Шэд по-прежнему думал, что ее отец – король гоблинов с голубем-убийцей в одной руке и роем мух – в другой.

Джерилин повела его вниз по течению, через насыпи, которые спускались к заболоченным участкам, напоминавшим речное дно, хотя находились на высоте трех или четырех тысяч футов над Чаталахой.

Ветер подул сильнее, принося с собой листья и стоны деревьев. Джерилин задрожала и наклонилась, чтобы взять Шэда за руку. Притянула его ближе, требовательно, но ласково. Уверенно и сексуально, но в то же время с сомнением, словно проверяя его пальцы, читая шрамы, оценивая кости. Джерилин нежно провела большим пальцем по его костяшкам, как раньше это делала Элфи, словно говоря: «Малыш, малыш, все будет хорошо, иди спать».

Они шли в молчании, прислушиваясь к жалобам густевшего леса. Солнце пробивалось сквозь сплетенные над головой ветви, пронзая землю золотыми копьями. Деревья здесь стояли теснее, шиповник вплетался в заросли терновника и чертополоха, зажатые дубами и ветвями сосен. Спутанные кедры были влажными от росы и густой ноябрьской смолы.

Шэд осмотрел кору и не увидел отверстий от пуль или картечи. Однако стволы покрывали тонкие отметины лезвий. Вероятно, тут использовали мачете, чтобы прорубиться сквозь заросли акации.

Они вышли на поляну, и Шэд услышал дикий хохот.

– Там, – указала Джерилин. – Вот там мы и живем.

Живут и отправляют детей ловить змей.

Джерилин бросилась вперед, вокруг нее взметнулась яркая листва деревьев. Шэд сориентировался и обнаружил, что влетел в безумный водоворот – кусты зашуршали и расступились, а оттуда появились смеющиеся дети и гремучие змеи.

Два гремучника скользнули по его сапогам. Шэд отскочил с испуганным возгласом и чуть не шлепнулся на задницу.

Что тогда произошло бы? Змеи метнулись бы к его лицу и впились в щеки?

– Черт возьми, – прошептал он. Его захлестнуло отвращение.

Две девочки не старше десяти лет врезались в ногу Шэда, подняли головы вверх и улыбнулись. Он боролся с желанием сбежать.

Так вот как они развлекались здесь, за хребтом Ионы. Ловом змей.

Шэд увидел родителей, которые несли джутовые мешки, пили пиво и подначивали детей. Подбадривали, давали советы и указывали на змей в густой траве. Перчаток ни у кого не было. Неподалеку висело несколько контейнеров из плексигласа с открытыми крышками. Кто-то запел гимн, который Шэд не узнал. Взрослые стояли тут и там небольшими группами, держали в руках кривые металлические стержни, лили на землю бензин и поджигали, чтобы выгнать змей из нор.

Мальчики-подростки перепрыгивали через пламя и ныряли в подлесок.

Никто не выказывал ни малейшего страха. Дети несли змей, перекинув их через плечи. Держали по две-три штуки в каждой руке. Играли с ними.

Как только мешки наполнялись, их пересыпали в контейнеры.

Шэд знал: изначально цель лова заключалась в том, чтобы избавить некоторые районы от засилья гремучих змей. Старались собрать и уничтожить как можно больше гадов. В некоторых штатах торговцы принимали шкурки.

Мимо прошел старик с загорелой лысиной и голосом покорителя горы Синай.

– Привет, как дела? – спросил он.

Шэд не смог заставить себя даже благодарно кивнуть. Старик прижал гремучника металлическим стержнем, подцепил и подтащил ближе. Змея широко распахнула пасть, обнажив влажные клыки, а старик запихнул ее в свой мешок. Шэд так сильно стиснул зубы, что у него заболела челюсть.

Он распознал большинство гадов благодаря книгам, которые читал в тюрьме. Увидеть столько разных видов в одном месте было удивительно. Шэд и не думал, что на такой маленькой территории смогут ужиться рядом подвязочники, щитомордники, ошейниковые, свиноносые, гремучники, индиговые и желтые крысиные.

Господи, не могли же они все быть коренными жителями этого клочка леса? Неужели люди из местной церкви привозят их и разводят? Запирают в загонах и снова выпускают на волю, чтобы за ними могли погоняться дети.

Сумел бы ты дрессировать гремучих змей? Неужели местные заходят настолько далеко, а потом разворачиваются и возвращаются домой?

Солнце затянули облака. Небо грозило вот-вот пролиться дождем. Ветер все выше взметал пламя, Шэд почувствовал запах горящих кустарников. Деревья бесновались, яростный перестук толстых дубовых ветвей разносился по поляне. Надвигающийся шторм, казалось, еще больше распалил людей. Плексигласовые контейнеры наполнялись.

Снова появилась Джерилин. Когда она приблизилась, последний луч солнца упал к ее ногам, а затем погас, стоило ей добраться до Шэда. Ее челка развевалась на ветру, а Шэд смотрел на обнаженные плечи девушки и отчаянно пытался не позволить мерцающим каплям на ее коже очаровать его. И ничего не мог с собой поделать. Судя по всему, эта сцена была поставлена специально для него. Джерилин почти удалось отвлечь его внимание от змей, кишевших у нее на пути.

Что ж, возможно, кто-то в Лощине и назвал бы ее ведьмой.

– Ты когда-нибудь видел лов? – спросила она.

– Господи, нет.

– Ты сказал, что хочешь узнать про нашу церковь.

– Да, – ответил он. – Именно так я и сказал.