Хорошая

Мистер Коннели окинул меня взглядом и закатил глаза. Он пошёл к своему столу, взял батончик мюсли и закрытую бутылку воды.

— Вот, — сказал он, протягивая мне. — Не хочу, чтобы ты упала в обморок по пути домой. Я знаю, что сегодня ты не съела свой ланч.

— Что? Следишь за мной?

— И просто, чтобы ты знала, — добавил мистер Коннели, игнорируя мой вопрос, — Я поеду очень медленно, чтобы убедиться, что ты в безопасности.

— Я живу в двух минутах отсюда.

— Ага, конечно.

— Ты не можешь ехать рядом со мной. Это жутко и напоминает преследование. И я в порядке, мистер Коннели. Правда.

Мистер Коннели сердито вздохнул.

— Кейденс, ну что мне с тобой делать?

Я ухмыльнулась.

— Дай мне уйти, чтобы я уже начала свой путь.

— Хорошо. Но мне это совсем не нравится.

— А каковы наши альтернативы? — спросила я.

Мистер Коннели пожал плечами.

— Я буду периодически писать тебе. Это поможет? — спросила я.

— Немного.

— Ты надулся, — произнесла я.

— Да, потому что я злюсь, что из-за меня ты опоздала на автобус. Я и забыл, что сегодня ты без машины.

Я улыбнулась ему.

— Ты и вправду хороший парень.

Его лицо засияло.

— Да?

— Ммм. А теперь мне пора.

В этот раз путь до дома был совсем неплох. На самом деле, я улыбалась всю дорогу. Когда я, наконец, добралась до дома, мои щёки болели, а мама с папой уже были там.

— Кейденс, предупреждай нас, если опоздала на автобус! — вскрикнула мама.

— И переключай свой телефон с беззвучного режима после школы! Мы пытались дозвониться до тебя! — проревел папа. — Бог мой, Кейденс. Мы испугались!

Они испугались. Я была в шоке. Я думала, мои родители ненавидят меня, или, по крайней мере, им всё равно, что со мной случится. Это было неожиданно и странно. И немного льстило. Но главным образом все было чертовски странно. Как я могла не заметить всех их звонков, пока писала мистеру Коннелии? В смысле, Марку.

— Простите, — пробормотала я. — Мне пришлось остаться после школы, что задать мистеру Коннели несколько вопросов по математике.

Папа провел рукой по волосам.

— Нет, — сказал он, — Ты не задерживаешься после школы, если ты без машины. Какого чёрта они не запускают поздние автобусы?

Папа ругался. Это было интересно. И пугающе.

— На улицах полно плохих людей, Кейденс. Ты достаточно умна, чтобы знать об этом. Что бы мы делали? Как бы мы могли с этим жить, если бы что-то случилось с тобой, если бы какой-нибудь насильник добрался до тебя?

Я застыла. Всё, о чем я могла думать, это мистер Коннели, но не потому, что считала его насильником, а потому, что, если мои родители когда-нибудь узнают о нём, они придут в ярость. И уж как пить дать решат, что он насильник.

— Кейденс, ты слышишь, что я тебе говорю? — спросил папа.

— Да, пап. Прости. Больше я не буду задерживаться после школы, если я не на машине, — ответила я.

— Мы просто хотим, чтобы с тобой всё было хорошо, милая, — сказала мама.

Я все время представляла себе, как папа пытается убить мистера Коннели, потому что он хотел защитить меня. И я не хотела слышать, как мои родители выражают свое беспокойство за меня. Я так долго не слышала этого, что теперь это звучало странно. Это заставляло меня чувствовать себя неловко. Я не хотела с ними разговаривать. В данный момент меня интересовал только один человек, поэтому я вежливо извинилась и ушла в свою спальню.

Я безмятежно бросила свой рюкзак и сумку на пол и забралась в постель.

— Боже, я не знаю, что творю, — произнесла я вслух, — Мне не нравятся мои родители, и не уверена, что и я им нравлюсь. Думаю, что все это шоу внизу было фальшивым. Как будто они реагировали так, как считали, должны были реагировать обеспокоенные родители.

Я замолчала, ощущая легкий укол вины за то, что сказала. Может, это Бог говорит мне сбавить обороты?

— Прости, — прошептала я.

Я перевернулась в кровати и заметила на прикроватном столике свою Библию. Я схватила её и села, ощущая внезапный порыв сделать то, чего не делала с тех пор, как была маленькой.

— Ладно, Бог, — начала я, держа Библию, — Мне нужен совет. — Я закрыла глаза, листая книгу, и остановилась на случайном месте. Приложила указательный палец к странице и распахнула глаза. Прочитала вслух.

Он построил дворец из ливанского дерева, длиной в сто локтей, шириной в пятьдесят локтей и высотой в тридцать локтей, на четыре ряда кедровых столбов опирались кедровые балки.

Я уставилась на текст.

— Проклятье.

Я закрыла Библию и попробовала снова. — Ладно, Господи. Может так ты ответил на чью-то другую молитву. Мне правда-правда нужен твой совет, потому что, кажется, я влюбляюсь в своего учителя математики. Не то, чтобы я могла с этим что-то поделать, я так не думаю. В смысле, я испытываю к нему что-то, и меня тянет к нему, и он так добр ко мне. Мне просто нужно, чтобы ты сказал мне, что делать.

Я снова пролистала Библию, остановилась в случайном месте, положила палец на страницу и открыла глаза.