Хорошая дочь

Но это юридический вопрос. А значит, в нем могут быть лазейки. Кен Коин может возразить, что «правило Миранды» было необязательным, потому что Келли сделала заявление на камеру добровольно. Но на пути такой аргументации есть одно большое препятствие. Чтобы использовать видео в суде, Коину придется доказать, что любой «разумно мыслящий» человек — к счастью, сама Келли Уилсон не считается — подумал бы, что Келли не была задержана полицией на момент записи показаний. Если Келли имела основания полагать, что находится под арестом, что ей предстоит надевание наручников, снятие отпечатков пальцев и фотографирование анфас и в профиль, то ей должны были зачитать ее права.

Ergo, не было «правила Миранды» — не будет демонстрации видео присяжным. По крайней мере, так это должно быть.

В этой системе есть и другие слабые звенья, включая настроение судьи. Очень редко в судейском кресле сидит полностью непредвзятый человек. Обычно он склоняется на сторону либо обвинения, либо защиты. Ни один судья не любит апелляции, но по мере движения дела вверх по цепочке адвокату становится все сложнее и сложнее доказать, что где-то была допущена ошибка.

Ни один судья не любит отменять решение нижестоящего судьи.

Сэм закрыла блокнот. Оглянулась. Уилсоны сидят с Ленор. Сэм не успела поговорить с ними и пяти минут, прежде чем в зал суда пустили всех желающих.

Защелкали камеры: фотографы подловили, как Сэм переглядывается с родителями убийцы. Похоже, видеокамеры были запрещены, но куча журналистов строчила в блокноты, описывая буквально все, что происходит вокруг.

Обстановка не располагала к ободряющим улыбкам, поэтому Сэм просто кивнула Эве, а затем Илаю. Они кивнули в ответ, сидя прижавшись друг к другу и стиснув зубы. Вся их одежда была только что из магазина, с явными складками от вешалок и сгибами на руках и плечах. Первое, о чем они спросили Сэм, — где находится Келли, а второе — когда им можно будет вернуться домой.

На второй вопрос Сэм не смогла ответить определенно.

Уилсоны восприняли отсутствие информации с безропотностью, которая, похоже, была врожденной. Они, очевидно, принадлежали к ныне забытому типу бедных сельских жителей. Они привыкли ждать, пока система развернется, и обычно не в их пользу. Их опустошенный взгляд напомнил Сэм фотографии беженцев из журналов. Возможно, у них действительно было что-то общее с беженцами. Эва и Илай Уилсоны оказались растерянны, выброшены в незнакомый мир, лишенные своих главных ценностей — безопасности и покоя.

Сэм напомнила себе, что Люси Александер и Дуглас Пинкман тоже кое-чего лишились — жизни.

Ленор, наклонившись к Эве, что-то шепнула. Та кивнула. Сэм записала время. Слушание должно вот-вот начаться.

Перед появлением Келли Уилсон все издалека услышали звон цепей, будто за стеной появился Санта-Клаус на своих санях. Пристав открыл дверь. Защелкали камеры. По залу прокатился приглушенный гомон.

Келли сопровождали четыре вооруженных охранника, таких огромных, что девушка терялась в этой груде плоти. Ей пришлось шаркать по полу, потому что на нее надели кандалы. Охранник справа придерживал Келли. Ее локоть полностью исчез в его огромном кулаке. Мужчина был настолько накачан, что мог бы одной рукой поднять девушку и отнести на место.

Сэм обрадовалась, что он рядом с Келли. Как только девушка увидела родителей, у нее подкосились колени. Охранник помог ей не упасть на пол. Келли завыла.

— Мама… — Она попыталась протянуть руки, но они были пристегнуты к поясу. — Папа! — Закричала она. — Пожалуйста!

Сэм оказалась рядом с Келли, не успев понять, как ей удалось так быстро переместиться на другой конец помещения. Она взяла Келли за руки.

— Посмотри на меня.

Девушка не отводила глаз от родителей.

— Мама, прости меня.

Сэм сильнее, до боли сжала руки Келли.

— Посмотри на меня, — потребовала она.

Келли посмотрела на Сэм. Лицо, мокрое от слез. Из носа течет. Зубы стучат.

— Я здесь, — сказала Сэм, крепко держа ее за руки. — Все хорошо. Смотри на меня.

— Все нормально у нас? — спросил пристав. Несмотря на почтенный возраст, он уверенно держал ладонь на рукояти электрошокера, готовый действовать.

— Да. У нас все нормально, — ответила Сэм.

Охранники отстегнули цепи от лодыжек, запястий и талии Келли.

— Я так не могу, — прошептала Келли.

— Ты справишься, — настаивала Сэм, желая, чтобы это действительно было так. — Вспомни, как мы говорили о том, что люди смотрят на тебя.

Келли кивнула. Продолжая держаться с Сэм за руки, вытерла нос рукавом.

— Ты должна быть сильной. Не расстраивай своих родителей. Они хотят, чтобы ты была большой девочкой. Хорошо?

Келли снова кивнула.

— Да, мэм.

— Ты справишься, — повторила Сэм.

Кандалы упали на пол. Один из охранников, наклонившись, собрал их.

Сэм прошла к столу плечом к плечу с девушкой. Села. Нажав на плечо Келли, охранник усадил ее на стул рядом с Сэм.

Келли оглянулась на родителей.

— Я справлюсь, — сказала она им дрожащим голосом. — Я справлюсь.

Открылась дверь в судейскую комнату.

Секретарь суда сказала:

— Судья Стэнли Лайман. Всем встать.