Хорошая компания

Она никогда не видела его таким благодарным, таким зависимым, таким мягким. Ей это не нравилось.

Когда «Кедр» получил заказ на двадцать две серии, брат Дэвида вписал его в свою частную практику, и они основали центр лечения инсульта. Дэвид стал консультантом, лектором, защитником пациентов с инсультом и их лечащих врачей. Дело было важное, и Марго почти всегда участвовала в кампаниях по сбору средств. Если она не была занята на съемках, то во время торжественных вечеров, ужинов и собраний представляла Дэвида, рассказывая историю о том утре, когда у него случился удар. О том, как она испугалась. С какой легкостью они оба отмахнулись от симптомов, которые должны были их насторожить. Потом Дэвид говорил об исследованиях, которые поддерживает центр, останавливался на наиболее значимых и недавних открытиях в области реабилитации, оглашал, на что требовались деньги. Марго стояла с ним рядом, улыбалась на камеры и каждый день ходила на работу, где играла роль врача. Как (думала она, когда не могла взять себя в руки) и Дэвид.

Вы о чем-нибудь жалеете?

Марго хотела бы, чтобы Флора не приносила сегодня ту фотографию; завтра она придет в себя. Она слышала, как Дэвид внизу включает сигнализацию. Открывает кран, чтобы налить стакан воды. Запирает входную дверь. Она быстро допила вино и выключила свет. Устроилась в постели, спиной к двери, и притворилась, что спит.

Глава восьмая

Флора ждала, чтобы вечеринка скорее закончилась, и в то же время не хотела, чтобы она кончалась. Она как бы зависла между знанием, что нашлось обручальное кольцо Джулиана, и незнанием, что это значит, но чувствовала себя при этом относительно безопасно, вот и затягивала прощание со всеми у Марго.

Когда уходили последние гости, снова появилась Джозефина, как делала временами весь день. Флора слышала, как мать поет, слоняясь по комнате, собирая тарелки с остатками торта и пустые винные бокалы: «Окончен вечер – и день позади!» Одной из множества общих черт у них с матерью была любовь к завершенным событиям. Флора боролась с этим всю жизнь. В вечеринках она больше всего любила, когда они заканчивались, в доме восстанавливался порядок и можно было посидеть в тишине, проигрывая в памяти произошедшее. Слишком часто она ждала завершения чего-то – и начала воспоминаний – больше, чем самого события. Лучшее в ней просыпалось, когда она благодарила и прощалась, она исполнялась радости и света, потому что оказывалась так близко к выходу. Одной из черт Джулиана, которую она ценила выше всего, было то, что он всегда был воплощенным настоящим. Флора знала, что ее стремление пройти все до конца, вместо того чтобы задержаться в чем-то, временами раздражает Джулиана. Сегодня она была бы счастлива, если бы вечеринка продолжалась вечно.

По дороге домой, когда Руби сидела на заднем сиденье, они говорили о том, что сегодня было, о церемонии, об «умоотъедательных» роллах с омаром. Вернувшись домой, Руби переоделась, и они с Иваном побежали на следующую вечеринку, их ждала долгая праздничная ночь. Джулиан проводил их до машины. Флора слышала, как он напевает на дорожке, как стукнули деревянные ворота, когда он попрощался с Руби. Она пошла к себе в студию и достала конверт с кольцом, который сунула в книжный шкаф. Вернулась в кухню, сдвинула гору подарков Руби с середины кухонного острова.

Любовь Флоры к кухонному острову с мраморной столешницей была почти непристойна. Она насмотреться не могла на его серо-белые полоски, на то, как пористый мрамор в конце концов стал холстом для того, что происходило в кухне, для разливов и пятен, которые так и не исчезали полностью, слегка выцветая, когда просачивались в камень, оставляя следы от ужина или праздника. Некоторые она до сих пор опознавала. Вечер, когда она оставила половинку лимона срезом вниз и случайно выбелила пятно рядом с мойкой; Джулиан делал «маргариты», пока она готовила, и они так и не добрались до ужина, сначала поднялись в спальню, чтобы заняться сексом, раскочегарившись от текилы, да так и вырубились. Пятно от красного вина с того ужина, когда Дэвид уронил бокал каберне, и никто этого не заметил за несколько часов. Щербинки там, где они с Руби раскатывали тесто для печенья.

Флора пришла в такой восторг от кухни, когда они купили этот дом. Остров! Разве можно было получить более ясный знак, что их судьба переменилась? Остров – не такой и большой для Лос-Анджелеса – едва поместился бы в гостиной их квартиры в Вест-Вилледж, не говоря уже о кухне в нише. Она поняла, к чему все эти размышления: она тянет время. Как все это будет выглядеть утром?

– Эй! – Джулиан стоял на пороге с довольной улыбкой. – Готова ложиться?