Хорошая сестра

Я сижу на полу скрестив ноги, а Уиллоу лежит у меня на коленях. Линда стоит передо мной в огромных белых трусах поверх одежды и ярко-красном плаще – Капитан Подштанник. Она носится по комнате, плащ развевается у нее за спиной.

Идет час детских чтений. Шестнадцать матерей сидят на полу скрестив ноги, с младенцами на коленях. Еще четыре мамы сидят на стульях сзади, кормят грудью или энергично качают коляски, пытаясь успокоить своих малышей. Уолли сидит на полу рядом со мной и с любопытством наблюдает за Линдой.

– Тра-ла-ла-а-а-а! – кричит Линда, снова пускаясь в пляс по кругу.

Мне приходится читать по губам, поскольку на мне наушники с шумоподавлением. Большие, как наушники для стрельбы, да еще и поверх тонированных очков для плавания. На Уолли тоже наушники и очки, поскольку он не любит оставаться за бортом. Вот уже три месяца мы ходим на детский час каждую неделю. Уиллоу здесь нравится, и здесь никто не таращится на наши аксессуары. Вообще-то несколько недель назад произошла забавная история. Один мальчик, старший брат одного из малышей, пришел в маленьких наушниках и очках для плавания. Его мама сказала Уолли, что мальчик всегда считал музыку громковатой, и наше решение, по ее мнению, было гениальным. На следующей неделе в этих аксессуарах пришел еще один малыш, а на этой их надели уже с полдюжины детей.

На прошлой неделе Кармель спросила меня, могу ли я провести более спокойный детский час с тихой музыкой и неярким освещением. Не успела она до конца озвучить свой вопрос, я тут же согласилась. С тех пор как нас с Уиллоу выписали из больницы, мы с Уолли либо часами напролет любовались малышкой, либо жадно читали книги о воспитании детей; и хотя это не худшая жизнь, я скучаю по своей рутине. Кроме того, Кармель разрешила Уолли привозить ко мне Уиллоу в любое время. Я рада, потому что думаю, что мама была права, когда говорила, что водить ребенка в библиотеку – это самое лучшее образование, которое можно ему дать. Уиллоу будет очень образованной.

Роуз я еще не навещала. Конечно, меня к ней тянуло, но сейчас я это притяжение игнорирую. По настоянию Уолли я провела несколько сеансов с очень милым психотерапевтом по имени Кевин. Он не стал обсуждать психическое здоровье Роуз в ее отсутствие, но на прошлой неделе он задал пару интересных вопросов, над которыми я размышляю до сих пор.

«Что дают вам отношения с Роуз? Что они вообще давали вам все это время?»

Он сказал, возможно, со следующим визитом стоит повременить, пока я не найду ответ.

– Ладно, мамочки, – обращается ко всем Линда, – летать готовы?

Линда прикрепляет воображаемый плащ к спине Уолли, и я понимаю, что детский час окончен и пора уходить. Может, за последнее время я и улучшила свои навыки социального общения, но летать в воображаемом плаще – это выше моих возможностей. Я передаю Уиллоу Уолли и удаляюсь в свой потайной чулан, чтобы спокойно почитать пару минут.

Я начинаю думать, что Уолли был прав, когда говорил, что я нормальная, а чудаки – все остальные.

Дневник Роуз Ингрид Касл

Прошло три месяца с тех пор, как меня заключили под стражу, и я ожидаю суда. И вот я пишу слова, которые никогда не думала, что напишу. Я все жду, что проснусь и обнаружу, что все это было дурным сном. Но нет, вот невезение. Похоже, это и есть моя жизнь. Ужас, настигнувший меня в расцвете моей короткой, но счастливой жизни.

Как у заключенного, находящегося под стражей, у меня есть привилегии, которых нет у осужденного. Например, я могу носить собственную одежду, а не тюремную – хотя не уверена, что такая маленькая свобода является жестом доброты, поскольку это выделяет меня среди других заключенных. У меня также больше свободы в отношении посетителей – ко мне можно приходить когда угодно. Вот только никто не приходит. За три месяца ни одного посетителя. Ни Оуэн. Ни даже Ферн.

Кажется, все, что у меня есть, – это мой дневник.

Тюремный психолог сказал, что вести его будет полезно. Велел быть поистине честной с собой. Какое-то время я этого избегала, но теперь подумала… почему бы и нет? Все равно заняться здесь особо нечем.

На мой взгляд Билли получил по заслугам. Всю неделю со мной флиртовал, а потом повел Ферн к реке и поцеловал ее? Очевидно же, что Ферн не была ему ровней. Она была уязвима. Билли ничем не лучше Гэри.

Бедная Ферн, похоже, даже не понимала, что ее используют. Она продолжала, как дура, плавать с ним и играть в эти глупые игры, кто дольше задержит дыхание под водой.

Билли все ныл:

– Почему я не могу тебя обойти?

«Ну ладно, – подумала я. – Если он так хочет ее победить, пусть».

Организовать все было несложно.

– Просто дай ему победить тебя, – сказала я Ферн.

И она, как обычно, сделала то, что ей велели. Я следила за временем, чтобы убедиться, что Билли пробудет под водой достаточно, чтобы прикончить его. Все прошло как по маслу… пока не появилась мама.