Хороший братец – мертвый братец

Гришка даже не взглянул на угощение. Может, затаился, не хочет при мне жрать. Я оставил мышь на столе, чтобы Гришка мог слопать ее тайком, пока я не вижу. Вечером пришла мама. Переоделась и пошла на кухню готовить ужин.

Я сижу, играю в танчики и вдруг слышу ужасный визг. Мама! У Гришки проснулся инстинкт, и он напал на маму! Я схватил топорик, рванул на кухню – спасать. Мама стояла в коридоре, рядом с кухонной дверью. Ни крови, ни ран или укусов… Не вижу с перепугу? Удалось вырваться невредимой?

– Мама, он на тебя напал?! Он еще там?! – закричал я.

Занес топорик над головой, ворвался на кухню. Пусто. Никого. Непонятно, как Гришка ухитрился сбежать за несколько секунд. Я выскочил назад, в коридор.

– Где он?!

– Брось топор, – приказала мама.

– Где Гришка? – закричал я. – Он успел тебя укусить?

– Не говори глупостей, – сказала мама. – И постарайся никого не поранить. Себя прежде всего…

Я опустил топорик. Прибежал Пингвин (надо же, оторвался от телевизора).

– Что случилось?

– Представляешь, вхожу на кухню, а там мышь, – пожаловалась мама. – Да еще на стол забралась.

– Дохлая, – сказал я.

– Откуда ты знаешь? – спросила мама, немного успокоившись. – И вообще, как у нас появилась эта гадость?

– Гришка поймал, – объяснил я. – Он теперь не только чистоту наводит, но еще клопов, тараканов и мышей выводит. Санитар леса.

Мама недоверчиво покачала головой. Мышку она заставила меня выбросить в помойный бак. Но я не успокоился. Гришка – тупой и просто не понял, что внутри мышки находится мясо. Объяснять бесполезно, как я ни старался втолковать ему попроще. Наверное, надо, чтобы он запах ощущал, а не просто видел продукт. Через день мама принесла из магазина какое-то мясо, но не стала готовить, а положила в холодильник на потом. Утром, когда она ушла на работу, а Пингвин еще дрых, я привел Гришку на кухню, достал мясо (он не среагировал!!!), отрезал от шмата кусочек (хотя уже понимал, что опыт не удался) и положил на стол перед Гришкой. Никакой реакции. Сидел будто статуй. И глаза белые, как гипсовые. Помня, что команда должна быть четкой и информативной, я сказал:

– Это мясо. Оно вкусное. Все зомби любят мясо. Гриша – зомби. Гриша любит мясо. Гриша, ешь мясо.

Это была даже не команда, а небольшая программа. Я надеялся с ее помощью пробудить в зомби глубоко запрятанные кровожадные инстинкты. Однако у Гришки этих инстинктов не имелось или они находились на недосягаемой глубине. Он смотрел на мясо таким же неподвижным тусклым взором, как на несчастную мороженую мышку.

Но я был убежден, что держать дома зомби – все равно что крокодила или тигра. Рано или поздно природа возьмет свое. Теперь-то я думаю, что надо было пойти в полицию и все рассказать. Про то, что Пингвин незаконно приобрел зомби, дал взятку, содержал его дома. Гришкиного папахена посадили бы в тюрьму, а его самого у нас забрали бы. Честно говоря, такая мысль приходила мне в голову. Но я понимал, как огорчится мама, если я упеку ее муженька за решетку. А кроме того, мне не хотелось становиться Павликом Морозовым…

Однажды я услышал, как мама сказала Пингвину:

– С деньгами у нас сам знаешь как… Ты не работаешь…

Тот сердито засопел:

– Сама знаешь: меня из-за ковида сократили. А во-вторых, из-за пандемии я не могу никуда устроиться…

– Я тут подумала… – нерешительно сказала мама. – Мы могли бы сдавать Григория в аренду… На дневное время, конечно… В какую-нибудь строительную фирму…

Пингвин рассвирепел:

– Моего сына в аренду?! Никогда!

Мама тоже разозлилась:

– Ты же не возражаешь, когда твоя жена сдает себя в аренду!

Пингвин оторопел, потом спросил подозрительно:

– В аренду? Ты же не…

– А как называется то, зачем я хожу в «Металобработ»?! – крикнула мама. – Провожу там целый день! И занимаюсь всякой хренью (ай да мама! никогда не слышал от нее таких слов)! Что это, по-твоему, если не аренда моего тела и моего времени?

– Это работа, – промямлил Пингвин.

– Так пусть и он работает!

– Ну он же помогает тебе по дому.

– От того, что он вымыл тарелки, у нас денег не прибавляется.

Пингвин замолк. Копался у себя в бестолковке, перебирал доводы. Нашел наконец.

– Ну приведу я Григория на стройку, а мне его назад не вернут… Об этом ты подумала?

– Как это не вернут?! – воскликнула мама. – Он твоя собственность, ты за него заплатил. У тебя ведь есть документы?

Пингвин резко сбавил децибелы.

– Понимаешь… Это было… не совсем законно. Реанимированных запрещено продавать и покупать. За это срок дают. И немалый. Дума на днях закон приняла.

– Чушь! Откуда же другие их берут? Они повсюду – на стройках, на дорожных работах…

– Принимают вроде на рекреацию. Восстановление здоровья, трудовая терапия на свежем воздухе и все такое под наблюдением врача. За это даже налог снижают как за благотворительность.

– Так и ты возьми.

– Частникам не дают. Кому нужны жалкие гроши! Большие-то компании такие бабки кому надо заносят, ты даже представить не можешь сколько…

– Меня это не интересует! Придумай что-нибудь…