Хороший тон. Разговоры запросто, записанные Ириной Кленской

Прошли века, о судьбе картины долго не знали, пока Екатерина Великая не купила её в составе коллекции знаменитого Пьера Кроза. Картина не была подписана, и её долго считали творением Рафаэля. Императрица устраивала во дворце особенные вечера, посвящённые великому творению: в благоговейной тишине «Юдифь» позволяла любоваться собой.

В 1971 году после долгой, осторожной реставрации многое открылось: было подтверждено, что автор – Джорджоне, более того, лицо поверженного Олоферна – это портрет самого художника. Появились новые тайны, и новые вопросы вновь нас тревожат. «Джорджоне, ты сумел показать нам чудеса живой живописи».

Коллекция Пьера Кроза послужила началом грандиозного музея. Сначала Екатерина подчёркивала камерность своего Эрмитажа на антресолях бельэтажа Зимнего дворца, а в 1777 году она писала: «У меня целый лабиринт комнат, несмотря на то что я одна. Всё это полно роскоши… это помещение получило наименование императорского музея, и раз туда попадёшь, то трудно оттуда уйти – столько там всего любопытного… Всем этим там любуются мыши и я».

Ситуация постепенно менялась, и личное собрание превратилось в музей – один из великолепнейших в Европе. Все иностранцы, побывавшие в России, с восторгом описывали сокровища Северной Пальмиры:

«Она соорудила и постепенно увеличивала свой любимый приют. Она собирала мало-помалу сокровища искусств, картин и медалей. Она составила в нём великолепную библиотеку. Этот дворец стал музеем, славным далеко».

«Вид этого Эрмитажа совсем не соответствовал его названию, потому что при входе в него глаза поражались огромностью его зал и галерей, богатством обстановки, множеством картин великих мастеров».

В 1792 году Джеймс Уокер выпустил в Лондоне два собрания своих гравюр, созданных по лучшим полотнам Эрмитажа. Многие европейские монархи были удивлены увлечением императрицы, её страстным коллекционированием. «Вы удивляетесь, – писала она Вольтеру, – что я покупаю много картин. Может быть, для меня было бы лучше покупать их менее в настоящую минуту, но упущенный случай не возвращается, к тому же мои собственные деньги не смешиваются с государственной казной, и при надлежащем порядке великое государство справляется со всякими издержками».

Екатерина приобрела ещё одну великую коллекцию, самую блестящую в Англии – коллекцию Роберта Уолпола.

Лорд Роберт Уолпол – крупнейшая фигура в политической жизни Англии XVIII века, лидер английских вигов, первый премьер-министр Англии, один из самых образованных людей своего времени. Он возглавил кабинет в 1721 году, и с тех пор должность «Первый лорд Казначейства» стала олицетворять всю полноту государственной власти: контроль над внешней и внутренней политикой, над всеми финансами. Он, по сути, руководил страной, так как короли Георг I, а потом и Георг II, представители так называемой Ганноверской династии, ни особенного интереса, ни любви к Англии не испытывали. Почему? Что такое Ганноверская династия? Дело в том, что Англия в начале XVIII века переживала сильнейший династический кризис, и поэтому был принят очень серьёзный документ – «Акт о престолонаследии», согласно которому законной наследницей короля становилась внучка Якова I – София, жена курфюрста Ганновера. София скончалась, и на трон взошел её 54-летний сын Георг, он же – Георг I, которому все проблемы Англии были безразличны или малоинтересны. Его первый указ – о сокращении численности Тайного совета до тридцати членов и назначении первым лордом казначейства – главой правительства – лорда Уолпола, человека очень умного и полезного во всех отношениях. Одна деталь, говорящая о многом: Георг I и его ганноверское окружение не говорили ни по-английски, ни по-французски, а предпочитали латынь, и лорд Уолпол общался с ними на прекрасной и безукоризненной латыни. Более двадцати лет он управлял делами страны. Сын Георга I, Георг II, передал в дар сэру Роберту Уолполу роскошный дом на Даунинг, 10 (более 100 комнат), и великолепный сад. Подарок означал, что труд лорда уважали и ценили его заслуги перед нацией: стабилизация финансов, обеспечение мира и основное – поддержку Ганноверской династии и понимание многих «деликатных особенностей правления». Уолпол был благодарен, но от подарка отказался: предложил, чтобы в этой резиденции жили те, кто после него будет занимать пост лорд-канцлера, то есть премьер-министра, и резиденция не будет личной собственностью, а будет в собственности государства и короны.