Хороший тон. Разговоры запросто, записанные Ириной Кленской

Моисей – один из самых почитаемых пророков Ветхого Завета. Имя Моисей означает «спасённый из воды», и вот почему. Фараон приказал бросать всех израильских младенцев-мальчиков в реку. Одна женщина решила сопротивляться и спасти своего ребёнка: она положила малыша в корзину и спрятала её в тростнике на берегу Нила. Царевна прогуливалась по берегу и увидела корзину с ребёнком: сжалилась, взяла его, велела найти хорошую кормилицу. Кормилицей оказалась мать ребёнка, которая никому не открыла своей тайны. Мальчик рос красивым, умным, здоровым, его воспитали во дворце и дали имя Моисей. Когда Моисей вырос, из горящего тернового куста он услышал голос: к нему воззвал Бог и велел вывести израильтян из плена, из Египта «…в землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед»[75]. Путь лежал через пустыню: идти было тяжело, мучили жестокий голод и сильная жажда, и народ начал роптать, сомневаться в замысле Божьем. Моисей в отчаянии обратился к Богу: «Что мне делать? Они побьют меня камнями». «И сказал Господь Моисею: пройди перед народом, и возьми с собою некоторых из старейшин Израильских, и жезл твой, которым ты ударил по воде, возьми в руку твою, и пойди; вот, Я стану пред тобою там на скале в Хориве, и ты ударишь в скалу, и пойдет из нее вода, и будет пить народ. И сделал так Моисей в глазах старейшин Израильских. И нарек месту тому имя: [Масса и Мерива]…»[76]

Пуссен всегда очень точно следовал за текстом и старался не упустить ни одной детали, ни одного нюанса повествования. О нём говорили: «Он человек благородного облика и манер, способный литературной эрудицией постичь любой исторический, легендарный или поэтический сюжет и блестяще воплотить его с помощью кисти». Сохранились записные книжки художника, читая которые многое начинаешь понимать и чувствовать. Например: «Мои прирождённые наклонности заставляют меня стремиться к вещам, надлежащим образом упорядоченным». Пуссен во всём избегал беспорядка, который «столь же противоположен и враждебен мне, сколько глубокая тьма – свету». Он изучал историю музыки, его привлекало учение о модусах, означающее разумную основу или «меру и форму во всём». «Разум, гармония и ритм – вот что важно и ценно. Краски в живописи – обольщение для глаз, подобно красоте слов в поэзии».

Клод Лоррен (ещё один французский римлянин, друг Пуссена) украшал своими работами Эрмитаж. Один из величайших мастеров пейзажа, он «умел сочетать яркость красок с гармоничностью, теплоту со свежестью, тьму со светом… в его пейзажах почти всегда – сияющее солнце». Клод Желле родился недалеко от Шампани во владениях герцога де Лоррен, поэтому говорил: «Я – Клод Желле, прозванный де Лоррен». В 13 лет вместе с родственниками он уехал в Италию, учился живописи, стал знаменитым и богатым, но суету и шум общества не любил – ценил уединённость, тишину, мечтания. Его пейзажи – плод его воображения. Он, конечно, любил природу, внимательно и с любовью наблюдал за её изменчивостью, причудливостью, но на холст переносил свои мечтания, воспоминания о море, о солнце, о бескрайних полях и таинственных замках. Реальная природа помогала ему грезить наяву. «Вы, вероятно, любовались не раз освещением пейзажей Клода Лоррена, которое кажется более прекрасным и идеальным, чем свет природы. Прозрачность – вот в чём совершенство работ Лоррена», – писал Р. Шатобриан. Пейзажи его всегда нежны и печальны, они – напоминание о воспоминании.

«Пейзаж с Аполлоном и сивиллой Кумской» нравился Екатерине Великой. Сюжет прописан Овидием в «Метаморфозах» – истории сивиллы-пророчицы.