Хождение в Кадис

– Приятного аппетита! – Он поставил блюдо перед друзьями и, взяв из рук подавальщика большую миску с луком, обильно посыпал им мясо.

– Лук из Санта де ла Пенья! – торжественно объявил Фелипе. – Слаще меда и сам во рту тает!

Педро первым отрезал изрядный кус и, держа за кость, принялся уписывать. Сантьяго последовал его примеру, на чем и завершилась их богословская беседа.

– В Санта де ла Пенья мне все уши прожужжали россказнями об удивительном луке, – произнес Сантьяго, покончив с первым куском. – Честно признаюсь, мне было смешно и неудобно слушать их бахвальство. Нашли чем гордиться, думал я. Лук и лук, что уж в нем такого может быть?! А сейчас должен признать свою ошибку. Действительно, есть чем!

– Лук из де ла Пенья, – воскликнул Педро, захватывая щепотью несколько крупных кусочков, – нет ничего лучше к мясу! И к рыбе, и просто с хлебом. Давай же выпьем за процветание этого чудесного края, за их лук и за твое удивительное спасение!

– Я больше не стану пить, – отказался Сантьяго. – И тебе не советую, черт его знает, где мы можем оказаться этой ночью.

– Так ты предлагаешь запивать седло барашка водой? – сморщив лоб и скривив губы, спросил Педро.

– Я предлагаю пить поменьше, а есть быстрее, – ответил Сантьяго.

Когда на блюде остались только обглоданные кости, Педро подозвал к столу хозяина таверны.

– А вот расскажи нам, милейший, – спросил он, ковыряясь в зубах ногтем, – почему ты не сумел отыскать своего сына? Ты же в «веселом квартале» каждую собаку знаешь?

Фелипе развел руками. На его грубом лице прорисовалась гримаса обиды и раздражения.

– Все сволочи, – в сердцах произнес он. – Кого только я не расспрашивал, сколько денег заплатил – да без толку. Пожрать на дармовщинку, насыпать полный карман обещаний – тут каждый горазд, особенно в нашем квартале. А помочь – дудки. Лучше вы мне расскажите, кто вас на Гугу вывел?

Педро развел руками:

– Увы, милейший Фелипе, я не могу назвать имя, сам понимаешь почему. Но услуга за услугу, мы спасли твоего сына, а ты, если услышишь что-то про другого украденного мальчика, брата моего друга, дай знать. Зовут его Фердинанд, и он примерно тех же лет, что Гуга.

– Украден сын гранда де Мена? – вытаращил глаза Фелипе. – Что творится в нашем городе?!

Когда друзья вышли из таверны, над Кадисом уже висела ночь. Свора бродячих собак сидела напротив входа, жадно втягивая ноздрями воздух, наполненный ароматом жареного мяса.

– Брысь отсюда, – замахнулся на них Педро, но собаки не тронулись с места, лишь вожак, крупный пес, сидевший перед сворой, приподнял верхнюю губу и, обнажив клыки, угрожающе зарычал.

– Ради достойного завершения вечера ты хочешь ввязаться в драку с шелудивыми псами? – спросил Сантьяго. – Оставь их в покое. Знаешь, а ведь дом Аделберто отсюда в двух шагах. Пошли, наведаемся сначала к нему, а уж потом к Гонсалесу.

– Давай, – согласился Педро. – Он наверняка ночная тварь, как и все в этом квартале, и не должен еще спать.

Однако, несмотря на усердный стук, дверь дома Аделберто так и не отворилась. Зато распахнулось окно напротив, и проститутка, уже знакомая Сантьяго, снова предъявила свои прелести, освещенные мерцающим светом свечи.

– Зря стучитесь, красавчики. Он еще вчера утром уехал. Зачем вам скучный старик, заходите ко мне, весело проведем время.

Не в состоянии вымолвить ни слова, Педро прилип глазами к обнаженным бедрам проститутки, однако Сантьяго вид дряблой плоти только разозлил.

– У нас важные дела, – буркнул он. – Пошли, Педро.

– С двоих меньше возьму! – крикнула женщина, в надежде удержать клиентов, но Сантьяго решительно пошел прочь, и Педро ничего не оставалось, как последовать за ним.

– А ведь хороша, шлендра, – сказал он, нагнав друга. – Чего тебя понесло, не зашли, так хоть бы посмотрели?

– Охота тебе разглядывать припортовых шлюх, – сердито бросил Сантьяго.

– Бог создал женскую красоту, – ответил Педро, – и вложил в мужское сердце желание ею любоваться. Так что мы просто-напросто выполняли бы волю Иисуса.

– Философ доморощенный, – усмехнулся Сантьяго. – Расскажи это духовнику на исповеди, посмотрим, что он тебе ответит.

– Не все, не для всех, не везде и не всегда – вот мой девиз! – нараспев произнес Педро, незаметно для себя самого все-таки употребивший большую часть кувшина. Доброе вино трехлетней выдержки пилось как вода, однако сейчас ноги заметно ослабели, а мысли пришли в несколько смятенное состояние. Этот подвиг не прошел незамеченным мимо Сантьяго, но, попросив товарища поменьше пить, он почти сразу пожалел о сказанном, ведь Педро сегодня убил двух человек.

Окна лавки Гонсалеса были темны, и товарищи отправились по домам. Педро, несмотря на протесты Сантьяго, довел его до порога и успокоился лишь тогда, когда за грандом захлопнулась дверь с бронзовой мордой льва, сжимающей в зубах витое кольцо.