Хожение за три моря

А ^му них есть^н[921] князь обезьяньскый, да ходит ратию своею¹⁰². Да кто^о[922] замает^п[923], и они ся жалуют князю своему, и оны, пришед на град, дворы разваляют и людей побьют. А рати их, сказывают, велми много, а язык^р у них есть свой^с[924]. А детей родят много; || да которой родится ни в^а[925] оца^б[926], ни в матерь, ини тѣх мечют но дорогам. Ины гундустаньцы тѣх имают, да учат ихъ всякому рукодѣлшо, а иных продают ночи, чтобы взад не знали бежати, а иных учат базы^в[927] миканет.

Весна же у них стала с Покрова^г[928] святыа Богородица. А празднуют^д[929] шигу Аладину веснѣ, две недѣли по Покровѣ, а празднуют^е[930] 8 дни. А весну дрьжат 3 мѣсяцы, а лѣто 3 мѣсяца^ж[931], а зиму^з[932] 3 мѣсяцы.

Бедер же их стол Гундустану бесерменьскому. А град есть великъ, а людей много велми. А салтан невелик – 20^и[933] лѣт¹⁰³, а держат бояре, а княжат хоросанцы, а воюют все хоросанцы. Есть хоросанець меликтучар боярин, ино у него двѣсте тысящь рати своей, а у Фаратхана 20 тысящь^к[934]¹⁰⁴, а много тѣхъ ханов по 10^л[935] тысящь рати. А с салтаном выходят триста тысящь рати своей. А земля людна велми и пышны^м[936] велми; а все их носят на кровати своей на серебряных, да пред ними водят кони в санех златых до 20^н[937]; а на конех за ними 300 человѣкъ, а пѣших пятьсот человѣкъ, да трубников 10 человѣкъ, да варганниковъ 10 человѣкъ, да свирѣлников 10 человѣкъ.

л. 447

Салтан же выезжает на потѣху с матерью¹⁰⁶ да с женою, ино с ним человѣкъ на конех 10 тысящь, а пѣших пятьдесят^о[938] тысящь, || а слонов выводят двѣсте, наряженых в доспѣсех золоченых, да пред ним трубников сто человѣкъ, ^ада плясцов сто человѣкъ^б[939], да коней простых 300 в санех золотых, да обезьян за ним сто, да блядей сто, а все гаурокы.

В салтанове^в[940] же дворѣ семеры ворота, а в воротех седит^г[941] по сту сторожев да по сту писцов кафаров. Кто пойдет, ини записывают, а кто выйдет, ини записывают. А гарипов не пускают въ град. А дворъ же его чюден велми, все на вырезе да на золоте, и послѣдний камень вырезан да златом описан велми чюдно. Да во дворѣ у него суды розные.

Город же Бедерь^д[942] стерегут в нощи тысяща человѣкъ кутоваловых¹⁰⁶, а ѣздят на конех в доспѣсех, да у всѣх по свѣтычю.

А яз жеребца своего продал в Бедери. Да наложил есми у него шестьдесят да осмь футунов¹⁰⁷, а кормил есми его год. В Бедери же змеи ходят по улицам, а длина еѣ двѣ сажени^е[943]*.[944]

В четвертые, человѣкъ, а образом лютаго звѣря, а являя ся им^ж[945] хвостомъ. А вырезан на камени, а хвостъ через него^з[946] сажени¹¹⁶.

л. 448

К бухану же съезжается вся страна Индийская на чюдо бутово¹¹⁶. Да у бутхана бреются^и[947] старые и молодые, жонки и девочки. А бреют^к[948] на себѣ всѣ воло||сы^л, – и бороды, и головы, и хвосты¹¹⁷. Да пойдут к бутхану. Да со всякие головы емлют по двѣ шешькѣни пошлины на бута, а с коней по четыре футы¹¹⁸. А съезжается к бутхану всѣх людей бысты азаръ лекъ вах башет сат азаре лек¹¹⁹.

В бухане же бут вырезан ис камени ис чернаго, велми великъ, да хвостъ у него через него, да руку правую поднялъ высоко да простеръ еѣ, аки Устенеянъ царь Цареградскый, а в лѣвой рудѣ у него копие¹²⁰. А на нем нѣт ничего, а гузно у него обязано ширинкою, а видение обезьянино. А иные буты наги, нѣт ничего, кот ачюкъ, а жонки бутовы нагы вырѣзаны и с соромом, и з детми. А перед бутом же стоит волъ велми велик, а вырѣзай ис камени ис чернаго, а весь позолочен¹²¹. А целуют его в копыто, а сыплют на^а[949] него цвѣты.

л. 448 об.

Индѣяне же не ѣдят никоторого же мяса, ни яловичины, ни боранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, а свиней же у них велми много. Ядят же в день двожды, а ночи не ядят, а вина не ииют, ни сыты¹²². А з бесермены ни пиютъ, ни ядят. А ѣства же ихъ плоха. А один с одным ни пьет, ни ѣсть, ни з женою. А ѣдят брынец, || да кичири с маслом, да травы розные ядят, а варят с маслом да с молоком, а ѣдят все ^арукою правою^б[950], а лѣвою не приимется ни за что. А ножа не дрьжат, а лжицы не знают. А на дорозе кто же варит себѣ кашу, а у всякого по горньцу. А от бесермен крыются, чтоб не посмотрил ни в горнець, ни въ ѣству. А толко посмотрит, ино^в[951] тое ѣствы не едят. А едят, покрываются гглатомъ, чтобы никто не виделъ его¹²³.

А намаз же их на восток, по-русскыи. Обе руки подымают высоко, да кладут на тѣмя, да ложатся ниць на землѣ, да весь ся истянет по земли, то их поклоны. А ѣсти же садятся, и оны омывают руки да ноги, да и рот пополаскивают. А бутханы же их без дверей, а ставлены на восток, а буты стоят на восток. А кто у них умрет, ини тѣх жгут да и попел сыплют на воду. А у жены дитя ся родит, ^гино бабитмуж^д[952], а имя сыну дает отець, а мати дочери. А добровта¹²⁴ у них нѣт, а сорома не знают. Потел или пришелъ, ини ся кланяют по-чернеческыи^е[953], обе руки до земли дотычют, а не говорит ничего.

л. 449