Хозяева плоской Земли

Меня так и подмывало собрать ребят покрепче и наведаться в Рару к близнецам да Уитни, чтобы ответить на все вопросы одним махом. Но я непредвиденно закрутился. Посещение Альберта Нарди на предмет завещания и денег вылилось в небольшую эпопею. Старик разыграл целый спектакль – от непонимания сути вопроса до невозможности вспомнить, где что лежит. Я даже стал предполагать худшее, чего не ждёшь от равных себе, но чем выше взлетает птица, как говорится, тем ближе она к солнцу: уж ни прикарманил ли он ненароком денежки и бумаги, чтобы ни с кем не делиться? Оказалось, что нет, просто хотел зачем-то набить себе цену. Я его упрашивать не стал, заглянул к сестре и поговорил с Гордианом, который в свою очередь поговорил с дедом, и всё сразу нашлось (эх, надо было, наверное, и артефакты туда же отдать на хранение!). Созвали по такому случаю даже совет старейшин, поскольку, когда завещание вскрыли, выяснилось, что по нему наша туристическая компания вверяется никому не известному чужаку. Я при этом на всякий случай делал вид, будто ничего не знаю. В итоге волю покойного уважили, было составлено письмо новому правообладателю, мне поручили его перевести на английский, что я без охоты сделал и с общего одобрения отослал в тот же день по электронной почте, чтобы не тратить время на пересылку обычным письмом, на что при сезонной загруженности порта могло уйти вплоть до месяца. Адресом этого Конрада я прежде изредка пользовался, когда Кроули просил родственников найти ему ту или иную книжку по теме «плоской земли». Ответы всегда приходили односложные: «Купил. Высылаю» или «Букинистическая редкость. Если только случайно», или «Посылка ушла» и тому подобное. На сей раз ответом стало продолжительное молчание. Признаюсь честно: я был этому только рад. Я понятия не имел, чем Конрад Кроули, или как его там, промышляет и в душе надеялся на то, что у него и без какой-то там конторы бог знает где дел предостаточно. Глядишь, год пробежит быстро, и я по кону останусь единоличным владельцем конторы. Тем не менее, я чуть ли не каждый день проверял почту и ждал, ждал, ждал…

Предыдущие события происходили ранней весной. К нам снова зачастили гости с большой земли. Теперь, встречая их в порту, я всякий раз предполагал увидеть среди новых лиц своего будущего начальника, который, как мне представлялось, решил нагрянуть к нам инкогнито, никого не ставя в известность заранее, чтобы под видом обычного туриста самолично провести ревизию хозяйства и сделать соответствующие выводы. Ни я, ни Кроули этого Конрада в глаза не видывали, и мне лишь доводилось слышать, что он ненамного старше меня. Ингрид где-то вычитала, что все ирландцы должны обязательно быть рыжими. Кроули был ирландцем, но я не помню его иначе как седым. Рыжие и у нас попадались. Считалось, что они потомки викингов. Как бы то ни было, время шло, но ничего не происходило. Заботы о благополучии конторы в лице матери и Ингрид, которая со временем стала моей незаменимой помощницей, то и дело звали меня отправляться в разъезды по острову, и на несколько дней я имел возможность забывать обо всём, кроме участников очередной группы, радость которых от соприкосновения с нашей фрисландской культурой и историей передавалась и мне. Сознаюсь, иногда мне казалось, что я напрасно переживаю, пора остепениться и понять, что всё самое важное уже совершилось и что теперь нужно просто заниматься делом и делать его, как прежде, хорошо. Если бы я только знал, насколько ошибался…

По возвращении из очередной поездки я, довольный тем, как всё прошло, раскрыл объятья вышедшей мне навстречу Ингрид, стиснул её, прижал к себе и услышал над ухом тихое:

– Твой Конрад приезжает через неделю.

Как ни странно, в тот момент я почувствовал облегчение. Если вам приходилось драться, вы меня поймёте. Пока страсти накаляются и ты ждёшь первого удара – от себя или от противника, чего вообще-то делать не стоит – тебя охватывает предательский мандраж, но как только Рубикон перейдён и пошла работа кулаками – всё, ты снова спокоен и уже ни о чём не думаешь. Так же было и со мной. Мы сели за компьютер, и Ингрид показала мне письмо. Конрад оставался верен себе и немногословен: поблагодарил за весточку, выразил соболезнования, извинился за вынужденное молчание и сообщил, что готов приехать и обсудить ситуацию на месте, для чего уже заказал билет и планирует быть такого-то числа, то есть, действительно, через неделю.

– «Обсудить ситуацию»?! – Я оторвался от экрана и перевёл взгляд на Ингрид. – Что он собрался обсуждать? Либо да, либо нет.

– А по-моему, он просто хочет понять, во что ввязывается. Совершенно естественно для человека, который у нас никогда в жизни не бывал и понятия не имеет о том, что знаешь ты. Или тебе это как-то иначе представлялось? Ты бы точно так же поступил, привали тебе такое счастье. Не переживай – нормальный парень, судя по всему.

– Хоть бы фотографию свою прислал, чтобы мы его узнали.

– Не бурчи. – Она поцеловала меня в щёку. – Всё будет хорошо.