Хозяева плоской Земли

Убийство моих нынешних работодателей, каким бы показательно жестоким оно ни было, ни к чему не приведёт, ничего не изменит, разве что слегка передвинет игроков на этом явно закрытом рынке. Сегодня Румыния, Таиланд и Бразилия снабжают Европу через синьора Теста, завтра – всё те же «пиццы» с «пастами» и «хот-догами» потекут рекой через какого-нибудь ставленника Нету или подобного им обоим негодяя, имени которого я вообще не буду знать. Спасти детей сегодня может разве что какое-нибудь распиаренное на весь свет «открытие» генетиков, которое бы с формулами и графиками показывало и доказывало, что детские органы в инородном теле не приживаются. То есть, ну вообще. Никак и никогда. А лучше всего для этого дела подходят трупы умерших своей смертью алкоголиков и бомжей. Если вложить в пропаганду большие деньги, учёным поверят. Не в такой бред верят. Верят же, будто лекарства лечат. Как они могут лечить от чего-то по-настоящему, если в мире здоровых людей врачи и фармакологические корпорации окажутся без клиентов? Они же не дураки, чтобы лишать себя рынка. На фермах вон курицы тоже, видать, думают, что люди за ними от большой любви ухаживают, кормят, а когда им в итоге отрубают головы, они даже не успевают понять, что стали жертвами не только сами, но и лишились всего потомства, которое пошло на пропитание людей в виде яиц и цыплят.

Душ и правильные мысли оптимизма мне не прибавили. Чем больше я рассуждал, тем отчётливее понимал, что давно не перечитывал Сервантеса. Борьба с ветряными мельницами – дело благородное, но вызывает лишь грустные улыбки и не превращается в боевик, а остаётся фарсом.

Единственное, что я вынес из своих размышлений – это понимание того, что мне нужен помощник. Желательно, рота или дивизия, предпочтительно, со способностями Капитана Америки, Человека-паука и Супермена с Супербабой вместе взятых, но если нет, то сгодился бы кто-нибудь, кто разбирался бы в подобных вещах лучше меня. Например, какой-нибудь врач, который мог бы разработать у себя в лаборатории эдакий вирус, поражающий исключительно педофилов и их пособников. Снова бред, я знаю, но мне не сиделось на месте, я чувствовал себя соучастником всех этих нечеловеческих преступлений и хотел действовать, не откладывая.