Хозяева плоской Земли

На адрес ресторана приходило несколько безплатных номеров разных газет и журналов, как столичных, так и местных, которые наши завсегдатаи имели возможность там пролистывать или даже забирать вечером с собой. Если честно, мне было интересно, окажется ли где-нибудь в полицейских сводках упомянуто двойное убийство под Болоньей. Каково же было моё потрясение, когда вместо ожидаемого убийства – о котором ни тогда, ни потом ни малейших сведений в прессу не просочилось – я обнаружил сразу в двух изданиях изобилующий красочными подробностями рассказ о расправе сутенёра над одной из своих подопечных. Писали, что он убил её прямо на улице, сбив своим собственным автомобилем, после чего с места преступления скрылся. Место действия было перенесено в маленькую Феррару, до которой от Болоньи минут сорок езды. Авторы обеих статей написали, что не хотят открывать истинного имени жертвы, поэтому оба назвали её вымышленной фамилией Патти, только один Фабией, а другой – Филоменой. Как я понял, это был откровенный сигнал кому-то, кого хотели напугать, предупредить или просто поставить в известность, что дело сделано. Признаюсь, мне стало, мягко говоря, не по себе. Ведь если бы не мои необдуманные действия, Кристи-Фабия-Филомена была бы сейчас жива-здорова и попивала бы в саду утренний кофе, не догадываясь о моём существовании. Она же просила меня не отдавать её тем людям. Она знала, как с ней поступят. Да, говорила не слишком убедительно, но теперь с моей стороны это всего лишь отговорка. Я почему-то предполагал, что её повезут на допрос к полковнику, в Геную, а её устранили сразу же, не слушая и не давая сболтнуть лишнего. Вероятно, она действительно знала нечто такое, что представляло собой серьёзную угрозу чьей-то безопасности. Статьи в газетах были официальным отчётом, мол, вопрос закрыт, концы в воду. Открытым вопрос оставался исключительно для меня. Причём вопрос архиважный. Полковник должен был быть уверен в том, что я, будучи тем самым сыщиком, который по его команде отыскал беглянку, не заразился тем же вирусом, что и она, то есть не получил от неё той информации, которая не предназначалась для чужих ушей. Ведь я же запросто мог по собственной инициативе устроить ей допрос с пристрастием и выпытать, почему за ней организована такая серьёзная охота. В глазах полковника я не отличался любопытством, но кто же доверяет прошлому опыту? А тут ещё материнские охи по поводу «не той дорожки». Знала бы она, сколько раз я был близок к проколу. Однократное бегство в Испанию – это так, будни, точнее, праздники. Если полковник или те, кто за ним, меня хоть в чём-то заподозрят, я точно не успею написать завещание. Что же делать?

После непродолжительных размышлений я пришёл к выводу, что моя продолжающаяся до сих пор жизнь – определённый знак доверия. Я даже представил себе, как полковнику говорят по телефону «Грохни его», а он «Нет, не стоит спешить, я за него ручаюсь». Надеюсь, такого разговора не было, однако моя судьба и судьба моей матери, ради которой я столь подло предал повинную во многих известных и неизвестных мне грехах девушку, зависела от воли полковника, это точно. Я должен был заручиться полным его пониманием. И чем скорее, тем лучше.

Ночь я провёл уже в своей генуэзской квартире у тёти Элены, а наутро, как ни в чём не бывало, заявился в офис, на разговор. При этом я так и не решил, давать полковнику понять, что я знаю про убийство Кристи, или претвориться дурачком. Последнее могло не получиться. Поэтому я готовился действовать по обстоятельствам, послушать, что он скажет сам, и тогда уже реагировать. Однако полковник оказался в отъезде. По словам встретившей меня Лучианы, он уехал ещё накануне и обещал вернуться до конца недели. Не зная, радоваться мне или огорчаться, я зашёл пообщаться к Вико. Тот был приветлив и довольно разговорчив, однако ни словом про мою удачную операцию не обмолвился. Похоже, он даже про неё не слышал. Это не могло не настораживать: значит, полковник и вправду настолько опасался утечки информации, что к числу «лишних ушей» отнёс даже своего шефа по безопасности. Разумеется, я тоже промолчал. Наш разговор с Вико, кстати, оказался для меня не такой уж и потерей времени, поскольку на мой вопрос про местоположение полковника, он – не без гордости за свою осведомлённость – заявил, что сам провожал того давеча к частному самолёту, бравшему курс на Бухарест. Бухарест? Бухарест, столицу Румынии. Собственно, действительно, странного в этом ничего не было, поскольку многие наши грузы шли именно оттуда. Я даже знал, какие именно, сколько этим грузам лет и во что они обычно одеты. Но понимающе промолчал. Ураган крепчал, а зонтик был уже весь измят и местами безнадёжно порван.