Хозяева плоской Земли

– Именно этим я и собираюсь заняться на досуге. – Пестал закрыл книгу. – Вообще-то нашёл её не я. У нас тут недавно умерли в один день двое стареньких супругов. Их дети пришли наводить в доме порядок, а потом пожаловали к нам в совет и принесли эту рукопись. Знали, что я архив собираю. Вот как бывает. Насколько я могу судить, если мои предположения подтвердятся, то мы имеем дело с первым учебником по правописанию нашего языка, причём собственноручно написанным Элинор. Представляете, какая это редкость и ценность! Конечно, наши предки говорили и до неё, но она первая, кто сумела всё записать и обобщить. Возможно, она работала над записями как раз в тот момент, когда увидела братьев из Доффайса и уже обычным своим почерком приписала то, что я прочитал, и подрисовала систему миров.

– Или кто-нибудь написал за неё под впечатлением этой истории, – предположил Роналд. – У нас в Европе так часто делали. Воспоминания об известных людях писались через сотни лет после их смерти. И не только.

– Да, всё может быть, – согласился Пестал. – Но очень хочется верить, что мы имеем на руках доказательство существования Элинор и связанных с ней событий. доказательство их смерти., – предположил Роналд. ись. – Он посмотрел на меня и озвучил именно то, о чём я думал: – Представляете, какое внимание это открытие привлечёт к нашему городу! А если Тимоти постарается, то и ко всей Фрисландии.

Я выразил ему поддержку и заверил, что, если он не против, обязательно расскажу про его находку в интернете. А ещё лучше, если он отведёт меня туда, где побольше света, и позволит сделать несколько фотографий книги. Иллюстрации, сказал я, действуют гораздо сильнее слов. К моей радости Пестал согласился. Когда аудиенция закончилась, Конрад повёл группу на улицу и дальше, в гостиницу, а я остался, вооружился своим многострадальным фотоаппаратом и пошёл следом за довольным произведённым на всех впечатлением хранителем печати. Пока я фотографировал при боковом свете из открытого окна разложенную на столе книгу, мы разговорились.

– Уж не наследники ли семьи… эх, не знаю их по фамилии… Горигунда и Титвальд их звали, на постоялом дворе хозяйствовали… это они умерли? Мы там похороны застали и к вам по предложению вашей племянницы сразу поехали.

– Именно они.

– В один день?

– Да. Очень грустно. Хорошие были люди.

– А что случилось?

– Да ничего, вроде бы.

– Просто взяли и умерли? Они, мне помнится, не такими уж старыми были.

– У вас есть какие-то свои подозрения на этот счёт? – посерьёзнел Пестал.

– Да нет. Странно просто.

Я не стал развивать свою мысль вслух, закончил фотографировать, поблагодарил за предоставленную возможность и за интересную историю, пообещал посодействовать распространению этой весомой новости, пожелал здравствовать и благополучно удалился. Однако позднее у меня состоялся разговор с Конрадом, когда мы обменялись впечатлениями и пришли к пониманию их схожести.

– Дядя Дилан умирает, и мои реликвии пропадают, – озвучил я не дававшую мне покоя мысль. – Старики, которым ещё жить да жить, умирают, и другая реликвия находится.

– Уж не хочешь ли ты этим сказать, что и ему, и тем двоим помогли? Да и результат ровно противоположный.

– А если нет? Подумай сам. Кроули… в смысле, дядя Дилан умирает, всё на местах, ничего не перевёрнуто, никаких следов никто, как мы сдуру у старухи Уитни, не оставил, но реликвий нет. Эти умирают, приезжают родственники, ничего не замечают, разбирают хлам, находят какую-то книжку, отдают старейшинам в архив.

– И?..

– Да не «и», а возможно, что во втором случае кто-то тоже эту штуку, – похлопал я по фотоаппарату, – искал, устранил свидетелей, но так и не нашёл. Если картинки получатся, и я их опубликую, то нашему гостеприимному хранителю печати может тоже не поздоровиться.

– Да брось ты! Ещё железка да, я понимаю. Я даже старухину тетрадь признаю как важное свидетельство чего-то, что там написано. А это… ну, ты ведь сам сказал, что азбука.

– Для непосвящённых, может, и азбука, а для посвящённых – кто знает. По возвращении в Окибар надо будет быстренько проявить и отпечатать плёнку, и тогда мы сопоставим эти записи с теми, что в тетради. Почему-то мне кажется, что они как-то связаны. Надеюсь, ошибаюсь, но кажется. Ничего с этим не могу поделать.

– Я даже знаю, почему. Этот рисунок с разными мирами. Ты же тоже заметил, что он повторяет вышивку на шкуре?

– Разумеется. Это поразительно. Похоже, мы случайно оказались на правильном пути. Но только я переживаю.

– Почему?

– А вот ты как думаешь: если мы выставим эту информацию на сайте да ещё укажем, что оригинал хранится здесь, в Санестоле, у Пестала, не найдут ли его на следующий день тоже мёртвым и без книги?

– Ты уже об этом говорил.

– Да?

– Да, только что. И теперь даже соглашусь, что ты, возможно, прав. Надо будет с этим Песталом попозже связаться и узнать, что он выяснил со своей стороны. Мы с тобой тоже сначала над записями посидим, покумекаем и если в итоге ничего интересного не обнаружим, то опубликуем, но его заранее предупредим, мало ли что.