Хозяйка Кладбища

Я погрустнела. Тащиться на этот цирк и так не хотелось, а если еще останусь без лечения, то и вовсе все было зря.

Доктор еще раз провел взглядом надо мной, явно вглядываясь в подсказку.

— И я совершенно уверен, что от единственной выпущенной герцогом пули вы такие ранения получить не могли… — продолжил он.

— Может быть, что–то возможно сделать?

— Боюсь, что нет. По правилам я могу лечить только раны, нанесенные во время дуэли. Ваши же ранения старше.

— А если после окончания дуэли? Я заплачу! — поспешила я сделать свое предложение.

Доктор кивнул. Вернулся на свое место, и объявил:

— Дуэль окончена, вызвавший получил удовлетворение своих претензий, и более не может предъявлять их вызванному!

Отношения с семьей Сенье улучшены до состояния «Нейтральные», — прогудела подсказка. — Заключен «Пакт о ненападении» с семьей Сенье на пять лет.

Герцогенок затравленно смотрел на меня. Было видно, как кадык на его шее ходит вверх–вниз, но сказать он так ничего и не смог, и просто развернулся и ушел с площадки.

Пока я оставалась на месте, Никко уже подогнал телегу поближе ко мне, и теперь перебирал поводья в ожидании. Со стороны города подошла еще одна пара людей, злобно зыркавших друг на друга.

— Госпожа Аджаи, освободите дуэльную площадку, пожалуйста, — попросил доктор.

Я не сдвинулась с места. Доктор сжал губы в кружочек, явно недовольный, но все же подошел ко мне.

— У вас есть карта города? — задал он вопрос, изрядно меня удивив.

Без слов я достала из кошеля свой дневник и, раскрыв на нужной странице, протянула ему. Он присмотрелся к коряво нацарапанным улочками и зданиям и, наконец, обвел одно из них.

— Подойдете после полудня сюда. Раньше не могу — сами видите, желающих покалечиться полно, — он указал на новоприбывших дуэлянтов.

— Спасибо, доктор, — поблагодарила я, и с помощью Никко поднялась на телегу. И сразу же распорядилась: — На кладбище.

До кладбища я доехала, как в тумане: просто повалилась на засыпанные сеном доски короба телеги и отключилась. Кажется, Никко о чем–то ожесточенно спорил на городских воротах.

Уже подходя к часовне, я услышала тихие безэмоциональные голоса.

— А я когда–то жил в огромном дворце, и у меня было много слуг… — сказал один, низкий и гнусавый.

— Врешь! — ответил голос повыше. — Ты всего лишь крыса из канализации! Жалкий жукоед!

Мои существа вели светскую беседу, не прерывая монотонной работы. Когда я вошла, они синхронно повернули головы ко мне и проскулили:

— Хазайка! Дай жуки!

Я заглянула ко всем трем в подсказки и заметила, что Далия совсем плоха — ее свеча почти догорела и старушка грозилась вот–вот рассыпаться. С этим нужно было что–то срочно делать. Ведь если я оставлю все как есть, то она попросту развалится, испортив рабочий процесс.

Я взялась за лопату.

Вышла наружу.

Браво воткнула лопату в землю, и тут же согнулась от боли в спине и руках. Копать было невозможно, но радовало одно — за этот год никто не умер, и мне не придется, превозмогая боль, копать новые могилы.

Кстати об этом.

Я вернулась к воротам кладбища и посмотрела на листки. Действительно, арендаторов прибавилось: две из трех свободных могил второго уровня оказались заняты, причем одна — как раз семьей Сфортино, чей старик уже лежал на моем кладбище. Что ж, похвально, что они решили остаться моими клиентами. Хорошо еще, что игра автоматически подстраивалась — и в покойный сам собой переехал на нужный участок, аккурат под каменное надгробие.

Я даже порадовалась, что копать не придется. Я бы точно не смогла. Не сегодня.

Вернувшись в часовню, проверила расходники — костей и черепов было уже мало, а вот костной пыли наоборот натолкли уже многовато. Так что я отправила Ендола и Бенно собирать Воровские фонари из оставшихся черепов, а Далии приказала делать браслеты — это у нее хорошо получалось.

Какое–то неприятное чувство невыполненного дела нахлынуло на меня, а через мгновение подсказка возвестила:

— Вы пропустили исправительные работы! Вам следует явиться в суд для назначения дополнительных работ.

И возник таймер. Довольно долгий, до вечера.

А ведь и вправду я пропустила сегодня утреннюю службу в соборе. Дело–то уже близится к полудню.

Забрав произведенное за сегодняшнее утро и вчерашние вечер и ночь, я снова залезла к Никко на телегу, и велела отправляться обратно в город. Там, сойдя с телеги около лечебницы, отправила Никко к Софии, и затем наказала ездить между нею и кладбищем, отвозя готовую продукцию.

В лечебнице было так себе. Антураж не впечатлял — два ряда коек вдоль высоких стен, между ними широкий проход с лавками повдоль. В правой стороне, возле полукруглого эркерного окна застыл скелет, и позади него стоял стол с документами. Стол мастера, такой же как во всех производящих зданиях. В левой стороне лечебницы была стойка принимающего доктора, и сейчас там находился тот самый доктор, который присутствовал на дуэли.