Хозяйка Кладбища

Быстрым шагом мы добрались до кладбища и, миновав его, свернули на мощеную колею. Знак над кладбищем показывал готовность его улучшения — около восьмидесяти процентов. Уже были заметны выросшие в стороны столбики новой ограды и огороженное место под башню. На будущей территории кладбища сейчас стояли только мертвые по зиме деревья, но у меня возникло ощущение, что по весне они не проснутся.

— Ну вот, а вы говорили, что никто не может оставаться снаружи ночью. И что мы имеем? — сказала я Джану Галеаццо, едва мы повернули к шахте.

На шахте был полный комплект охраны — шесть стражей. Два стояли прямо перед воротами на территорию поселка около шахты, еще четверо патрулировали внутри ограды. Есть ли еще кто–то в глубине самой шахты, мне было неизвестно.

Отряды остановились. Наемники Галеаццо как–то сразу отошли за холм, скрываясь за его горбом от возможных наблюдателей. Туда же дернул меня и сам Джан.

Дальше все превратилось в сплошной поток громыхания и воплей.

Галеаццо махнул рукой своим наемникам. Тренькнули арбалеты. Над воротами возникла зеленая полоска прочности, а один из стражей прижался к косяку ворот — и из его шеи торчал арбалетный болт. Второй страж уклонился и выставил перед собой возникший из ниоткуда щит. Еще один спешно перезаряженный болт ударился об щит с глухим звоном. Ворота раскрылись ровно настолько, чтобы впустить стража внутрь.

Стражники, ходившие внутри, вытащили мечи и бросились под частокол. Но все что они могли — это ожидать. На территории шахты не было ни наблюдательной вышки, ни специальных укрытий для стрелков. И если бы кто–то высунулся, то сразу же получил бы арбалетный болт от наемников Галеаццо.

Яркий бело–золотой герб, паривший над шахтой, подернулся серой канвой.

Галеаццо отрывисто скомандовал наемникам и они спешно подбежали к воротам. Ворота заскрипели и задрожали от наносимых по ним ударов мечами и парой топоров. Выглядело — феерично и гротескно. Даже мне, глядящей со стороны, казалась дикостью подобная осадная практика.

Но полоска над воротами неумолимо приближалась к оранжевому, а затем и красному цвету, пока наконец створки не разошлись в стороны.

И прямо в наемников Галеаццо покатилась бочка, из которой торчал горящий шнур.

Наемники метнулись в стороны от нее, и тут же упали на землю. Бочка взорвалась, разметав вокруг себя мелкие камни и куски железной руды. Двое наемников вскрикнули от боли, и их полоски окрасились из зеленого в оранжевый.

За первой бочкой выкатилась еще одна, грохоча и подпрыгивая. подкатилась совсем близко к одному из наемников, и тут же улетела вниз по дороге, получив мощный пинок.

Скатилась в какую–то яму, и лишь бессильно подняла в воздух кучу щебня пополам с травой. А наемники уже подскочили, ворвались внутрь, разбились на пары и схватились с стражами шахты. Стражи падали по одному, пытаясь сорганизоваться. Но хозяин шахты отсутствовал, и с каждым упавшим защитником бело–золотой герб все больше окрашивался серым, пока не остался тонкой линией.

Галеаццо вошел внутрь шахты, и уже собрался присвоить ее себе, как над шахтой возник знак ремонта — и красная полоска над воротами спешно рванула в зеленую сторону. Еще живые стражи шахты как будто живой воды хлебнули: их силы словно утроились. И под их ударами упал сначала один наемник с мечом, а затем оба арбалетчика.

Галеаццо проорал что–то неразборчивое, отчего его наемники все же зарубили оставшихся стражей шахты и принялись снова крошить все, что попадало под руку — лишь бы остановить ремонт. Но едва они сбивали «здоровье» шахты до минимума, необходимого для захвата, как снова все начинало чиниться.

— У этого герцога деньги бесконечные? — прошипела я в пустоту. Даже мне было понятно, как много расходов уходит в трубу.

Зимний рассвет окрасил темное небо в красный цвет, и со стороны города загрохотала повозка.

Я вышла из–за холма и встала прямо перед воротами шахты. Мои телохранители выстроились рядом, закрыв проход. Наемники Галеаццо продолжали крушить шахту, но полностью захватить ее никак не удавалось.

Грохот колес приблизился и вскоре она вылетела из–за поворота на шахту. Или точнее они. Фаэтон–тройка герцога Сенье и трюхающая на каждом ухабе грузовая повозка, в которой тряслись шестеро наемников в бело–золотых плащах.

— Ты! Гадина! Ты не имела права нападать! — заорал герцог, остановившись передо мной. Она спрыгнул на землю, вытащил оружие и попытался напасть на меня.

И не смог.

Игра заблокировала все его атаки, и меч герцога лишь бесполезно свистел перед моим лицом. Я стояла. Мои телохранители тоже стояли. Герцог повернулся к своим наемникам, и потребовал атаковать меня.

С тем же нулевым результатом.

— Я и не нападала, — прокомментировала я. — ты же видишь, я не в бою.

— Сука. Тогда как?

— Разве не видишь?

— Тварь!

Он попытался отпихнуть меня с дороги, но игра снова не позволила ему даже прикоснуться ко мне. Пакт о ненападении продолжал работать.

— Отойди, ведьма! Он рушит мою шахту! Мою!

— Нет. — я покачала головой. — Не отойду.

— Но почему?