Хозяйка разорившейся таверны. Путь к счастью

Потому что запах был ужасно приторным, густым, сладким, словно духи сто лет стояли в шкафу, и спирт из них потихоньку выветрился, отчего они стали густыми и чересчур насыщенными.

Однако, духи — это уже кое-что.

Значит, человек, пользующийся ими, скорее всего богат.

Хорошо одет, тучен. Немолод.

— Что с девчонкой? — прошипел неизвестный, поднимая повыше меховой ворот плаща. Ага, вот почему ему так жарко! Плащ на меху!

— Слежу за ней, сударь, — глухо ответил Ганс, не оборачиваясь.

— Так следишь, что ничего не видишь! — змеиным шепотом прошипел неизвестный. — Где артефакт?!

— У нее нет артефакта, — глухо ответил Ганс. — Вероятно, не ходит она никуда. И мы ошиблись.

Сидящий рядом со мной разразился истерикой. Он шипел и плевался, словно разъяренный дракон.

— Никуда! — яростно прошипел он, как прижатая раскаленной металлической плитой пекущаяся вафля. — Никуда! А откуда у нее платье столичное, откуда золото! Не-ет, ходит! Она ходит! Я это чувствую!

— Я ничего не нашел у нее, — смирено сказал Ганс. — Хотя искал.

— А Грегори? — вдруг с придыханием спросил толстяк. — Куда он пропал?

Вот это поворот!

Главарь не знает, что Грегори больше нет? Ганс скрыл от него это? Почему?!

— Я не знаю, — немного раздраженно ответил Ганс. — Он что-то услышал, испугался до истерики и сбежал из дома Мари. И больше я его не слышал и не видел.

— Не унес ли он с собой артефакт?

— Мы блуждали в темноте, — ответил Ганс глухо. — Он не мог ничего найти и унести.

Какая еще темнота?!

Что за ложь?! Что за игру вел Ганс? Хотел выкрутиться? Хотел скрыть, что их прихватил инквизитор? Хотел обнадежить главаря и убежать?!

Ром летал чудовищной тенью вокруг главаря. Ганс ему был не интересен; то, кот велел убить Рома — вот это была его цель!

Но как бы ни старался он заглянуть под капюшон темного плаща, у него ничего не выходило.

И Ром разражался отчаянными стонами и плачем, как любое неуспокоенное привидение.

— Кто ты? — кричал он душераздирающим голосом, который слышала лишь я. — Кто ты такой?! Открой свое лицо, открой свои бесстыжие глаза! Я хочу видеть! Убийца! Ты пожелал моей крови!

Казалось, негодяй почуял какую-то угрозу. Он завозился нетерпеливо, и… и исчез вдруг!

Ром застонал и заплакал на весь лес, а Ганс вдруг обернулся, словно хотел ухватить первого попавшегося!

И я машинально подумала о спасении. И Шаги выкинули меня из повозки Ганса домой, в мою комнату…

***

Пару дней я переживала свое приключение.

Да уж, неприятно. Идущие по моему следу инквизиторы, а потом еще и поездка с Гансом по лесной дороге — ужас, да и только.

Но был в этом и некий плюс.

Я задумалась о том, а как я собралась Бибби в город везти?

«Если негодяи не побоялись напасть на столичного повара, который ехал не один, — размышляла я, — то разве повозка с одной Бибби их напугает? Нет. Они подстерегут ее, вытряхнут бедняжку на дороге, и…»

От дальнейших мыслей у меня голова шла кругом.

Да, просто так меня паршивцы их города не выпустят. Они кружат около, напуганные Эваном. Но стоит мне хоть кончиком туфли ступить на дорогу, ведущую из леса, как они рискнут непременно.

Если я повезу свой скарб, да хоть бы и Бибби с Полем, они нападут. Вот и как мне быть? Отступить от своего плана? Признать поражение?

Эван великодушно о нем промолчит, но я-то буду помнить.

Да и таверна в столице — это не то же самое, что в нашем городке.

«А ведь Эван меня тоже перемещал, — вдруг подумала я, припомнив бал у мэра. — Из зала в маленькую комнатку. Просто обняв. Да и я сама переношу с собой корзину, даже не задумываясь, как. Может, и с Бибби получится? Обнять ее, крепко взять за руку?.. Попробовать стоит. Да и в игры уже играть достаточно. Надо начинать свое дело в столице».

Но оставалось еще одно дело.

Обещание, данное Рому.

Я должна помочь ему наказать его убийц! Должна! Особенно теперь, когда побывала в такой опасной близи с ними.

Я поняла, что для этого человека не остановит ничто. Ему никого не жаль, и угрызений совести он не чувствует.

— Интересно, зачем ему эти Шаги? — пробормотала я. — Зачем он так истово за ними охотится?

— Думаю, — отозвался Ром, выступая из темноты моей вечерней комнаты, — он здесь заперт.

Призрак выглядел подавленным и несчастным. Он как будто наполовину стерся, и я поняла, что время его истекает. Но он не пристает ко мне с просьбами, он кротко и терпеливо ждет.

От жалости у меня даже сердце защемило!

Я хожу в столицу, развлекаюсь, покупаю наряды, пока он страдает. И все благодаря дару, который он мне дал. А он ждет…

— Что значит заперт? — спросила я.

Ром тяжело вздохнул.

— Привязан к этой долине, — ответил он. — Ты же видела, он тоже пользуется Шагами. Он исчез так же внезапно, как пришел.

— И что это означает?

— Это означает только одно: он не может отсюда выйти, — глухо ответил Ром. — Видно, однажды он кого-то уже ограбил. Взял его Дар. И, скорее всего, Дар был не инквизиторский. Просто магический. Запечатан в какую-то вещицу. Поэтому он и обо мне думал, что я тоже пользуюсь какой-то вещью.

— Ром! Это все интересно, но ты не пояснил мне, что значит — он привязан?!

Призрак помолчал, обдумывая информацию.