Хозяин дома на утесе

Однако Фелтон с ним оказался не согласен.

— Ей как раз нужно знать.

Майк зажмурился и выпалил:

— Я темный маг!

Порадовалась про себя, что уже допила чай и поставила кружку на стол. Так ведь и расколотить можно было.

— Э… что прости? — переспросила я друга, пытаясь понять, ослышалась или все-таки нет.

Просто потому что темный маг… Да это же старая легенда! Их черт знает когда уничтожили!

Я издала нервный смешок, уже собираясь сказать что-то вроде «Хорошая шутка», но потом поглядела на лицо шефа и поняла — ему вообще несмешно. Он слова преподобного воспринял всерьез.

— Я темный маг, Лив. Потомственный. И поэтому не рискую упражняться в магии рядом с людьми и следящими устройствами, — уже тише произнес совершенно несчастный Майкл, не решаясь посмотреть мне в глаза. — Не хочу, чтобы кто-то знал о том, какой я.

Верить все еще не получалось, и даже не спешащий опровергать слова священника Фелтон не добавлял для меня достоверности рассказу о темном маге.

— Ну и какой же ты? — переспросила я растеряно.

Шеф скривился.

— Точно такой, каким вы его знаете всю жизнь. Не берите в голову, Мэллоун, преподобный просто стал жертвой стереотипов, ну и заодно, подозреваю, родительской халатности, — вынес свой вердикт Леонард Фелтон. Вот его слова о темной магии вообще не тронули. Более того, даже сам факт существовании давно исчезнувшей касты магов аристократ не поставил под сомнение. — Скажите, кто-то был в курсе того, что вы ходите в цех?

Майк мотнул головой.

— Нет, точно никто. Я ездил на велосипеде кружной дорогой, да еще и до рассвета, чтобы уж точно никто не заметил.

Фелтон кивнул и задумчиво выдал:

— Что ж, если принять ваши слова за истину, то имеет место трагическое совпадение. Но… вы мучились совершенно зря. Дело в том, что светлые маги особенности темных не улавливают. Как и вся существующая аппаратура.

Майк сник еще больше, хотя и до этих слов Леонарда Фелтона мой друг выглядел не лучшим образом. В моей несчастной разболевшейся голове общая картинка никак не складывалась. Вообще никак. Я не то чтобы могла с полным на то правом считать себя знатоком истории, однако в школе и в университет занималась весьма усердно и о прошлом Вессекса знала достаточно. И исходя из всей той информации, которую вкладывали в мою бедовую голову в течение многих лет преподаватели, темных магов уже давно не существовало. Потому что их уничтожили во время войн во время многолетних войн, которые называли соответственно — Темные войны.

А те темные маги, что сохранили жизни, отказались навсегда от своего порочного искусства…

Или нет?

Судя по явной панике Майкла Страуда после того, как Фелтон назвал его темным, в школе нам преподавали несколько… отредактированную версию истории. И правду знает мой друг, шеф тоже в курсе, и если с Майком все понятно, то откуда же о темных магах знает Леонард Фелтон?

Если только… А что если и сам Фелтон — темный маг?

Да нет, ерунда. Шеф совершенно адекватный и откровенно добропорядочный человек, как-то сильно сомневаюсь, что он на досуге приносит человеческие жертвы и занимается прочими непотребствами как положено настоящему темному магу.

— Мэллоун, перестаньте выпучивать глаза. Вы явно пугаете преподобного, — обратился ко мне Фелтон, и я машинально кивнула, правда плохо понимая, как в моем состоянии можно не выпучивать глаза. Шок-то был большой.

— Преподобный Страуд, налейте Мэллоун еще чаю, кажется, ей не помешает ромашка или мята, — констатировал Фелтон. — А заодно поведайте о том, как именно вы обнаружили тело. Важной может оказаться любая подробность, рассказывайте о каждой детали, обо всем обычном и необычном, что вам довелось увидеть этим утром.

Майк как будто самую малость пришел в себя и принялся выполнять приказ полицейского по поводу чая для мменя. Двигался священник при этом словно бы на автомате, не слишком задумываясь над тем, что именно он делает и как.

— Я встал в пять утра, — начал Страуд, снова включая чайник. Я не была уверена, что вода в нем успела остыть, однако Майку и в голову не пришло проверять. Он точно сейчас весь ушел в свои мысли.

От упоминаний настолько раннего подъема я поморщилась. Не переносила вставать рано и при любой возможности норовила поспать подольше, в идеале, до обеда, меня тетя всю жизнь за это ругала и звала соней.

— К цеху я обычно хожу пешком. Через поля. Ехать на велосипеде — больше шансов, что заметят, к тому же тогда бы пришлось держаться дороги, — проговорил с очевидной неохотой Майк. — Сегодня я тоже пошел пешком.

Последовала пауза, во время которой мой друг как будто набирался духу для продолжения. Фелтон ждал молча, не подгоняя свидетеля.

— Дорога пешком занимает что-то около часа, — в конце концов, снова заговорил молодой священник. — Когда я подошел к цеху, то отметил, что ворота были приоткрыты. Это показалось мне странным. Я сам никогда их не открываю — петли слишком сильно заржавели, прохожу внутрь через небольшой пролом сбоку. Он за кустами, так сразу в глаза и не бросается.