Хозяин дома на утесе

Шеф же, тем временем, загнал Стаффорд в ее кабинет и, по-видимому, что-то ей вдохновенно доказывал. Разумеется, слов было не разобрать, однако и поза, и выражение лиц, и даже жесты показались мне более чем красноречивыми. Фелтон, как будто позабыв о ране, активно чего-то требовал от Стаффорд. Та отбивалась, но с каждом минутой явно все слабей и слабей.

Не приходилось сомневаться, что Фелтон желаемого добьется.

— Чего он вообще заявился сегодня в участок? — со вздохом пробормотал Данн.

Что вопрос риторический, конечно, я поняла, но все равно ответила:

— Трудоголик и радеет за общее дело. К тому же, целитель его более-менее подлатал, вот шеф и примчался с утра пораньше. Даже меня опередил.

Коллега снова расстроенно вздохнул и отправился перебирать бумажки. Подозреваю, больше для того, чтобы изобразить деятельность, чем для реальной пользы.

— Вот же человек… Ни себе отдыха, ни другим… — проворчал Данн уже от своего стола.

Я же подола к карте с карандашом и ластиком, собираясь немного порисовать. Вдруг Дин Лестер не пальцем в небо попал, а действительно вынес обоснованное и логичное суждение по поводу совершенных в Кроули убийств?

Пока начальство ругается, я могу попробовать навскидку нарисовать ту самую злосчастную пентаграмму. Сперва бросила взгляд через плечо и убедилась, что никому нет дела до моих причуд, и после уже начала водить карандашом по карте. Вроде бы еще два луча должны были находиться или на восточной окраине города или даже за его пределами. Глазомер у меня был далеко не идеальным, могла и оплошать. Но если в целом я наметила звезду верно, выходило так, что ее центр приходился на старое кладбище.

Какое-то время людей хоронили в двух местах, поскольку в Кроули жили люди иного вероисповедания и приходская церковь рядом с местом погребения их не особенно устраивала.

Что там говорил Лестер? Возможно, убийца пытается кого-то воскресить? Если учесть, что центр пентаграммы как раз может оказаться на кладбище, я не удивлюсь такому повороту. Тогда помимо нескольких убийств на совести преступника будет еще и проведение запрещенных обрядов. Некроманты и просто поднять-то покойника имеют право только с санкции суда (и если верить слухам, ты еще попробуй выбей ее), а уж полноценное воскрешение — дело куда сложней. Особенно учитывать, что все ученые мужи, которые посвятили себя некромантии как науки, хором твердят, что ничего хорошего из могилы не вылезет и ушедшая на тот свет душа в тело не вернется.

То есть еще пойди разбери, что бывший покойник из себя представляет и что учудит.

— Эй, Лив, что ты там так заинтересованно чертишь? — в самое ухо выпалил Хоуп.

Тут же голову болью прострелило. Как только так неслышно подобрался? Уму непостижимо!

— И какое тебе дело? — осведомилась я недовольно и поспешно начала стирать нарисованные линии.

Повернувшись, поняла, что и меня, и карту сослуживец разглядывает с превеликим подозрением.

— Мне какое дело? — нахмурился Верн. — А ничего, что я тоже расследую это дело?

Делиться своим открытием я не желала. Причем не столько из вредности, сколько и из нежелания подставлять начальника. Начни я рассказывать о пентаграмме, придется поведать и о неофициально консультации с Дином Лестером.

— Да неужели! — всплеснула я руками. — А я-то, глупая, думала, ты просто штаны протираешь в ожидании пенсии!

Еще немного, и я бы просто загорелась под пылающим взглядом коллеги.

Однако как бы ни пыхтел рядом со мной Верн Хоуп, ему пришлось оставить меня в покое, как только Фелтон, бледный, замученный, но очевидно торжествующий, вышел из кабинета Стаффорд и прямым курсом направился ко мне.

— Мэллоун, давайте съездим к коронерам, — обозначил ближайшие планы на сегодня начальник.

Я кивнула, уже представляя примерно, к чему клонит мужчина. Вот только куда ему в таком состоянии совершать трудовые подвиги?

— Я за рулем, сэр, — решительно заявила я свое намерение не подпустить раненого ни под каким видом к управлению транспортным средством.

Фелтон, будучи человеком разумным, не стал протестовать, однако не преминул уточнить между делом:

— Вы это сейчас мной командовали?

Наверное, стоило смутиться и отступить, как и положено хорошей подчиненной, начать убеждать, что нет, ничего подобного, я и не думала указывать многоуважаемому детективу-инспектору, как поступать. Но иногда меня несло. Понесло и сейчас, вот

— Да, сэр, — кивнула я, довольно улыбнувшись. — А лучше, если вы вообще вернетесь домой.

При упоминании дома, шеф скривился, будто глотнул уксуса. Видимо, родственной заботы он уже нахлебался настолько, что воротить начало.

— Не лучше, Мэллоун. Поехали. Живо, — потребовал Фелтон вроде бы строго, но что-то такое было в его взгляде. Лукавство, что ли?

Ну, значит, голову отрывать мне за излишнюю наглость не будет, по крайней мере, не прямо сейчас.

Перед тем, как двинуться к выходу, шеф подошел к столу, взял папку с делом, а после и еще что-то из выдвигашки прихватил, какая-то бумага, но что именно — понять не удалось.