Хозяин Марасы

Марта чувствовала, знала, что он поёт о чём-то важном, необходимом как воздух, но не понимала ни слова. Не могла запомнить ничего из чужой речи, такой мягкой и певучей, лишённой французского грассирования, немецкой жёсткости, польского шипения или сухости английского языка.

Когда Лино замолчал, а вслед утихли звуки гитары, Марта только сглотнула, отворачиваясь, чтобы никто не увидел её опухших от слёз глаз и дрожащих губ. Позорище…

Как грустно. И красиво, – Сандра тепло улыбнулась синьору Лино. – Вы потрясающе поёте.

Не придумывайте. Просто на фоне «Santa Lucia» … – он не договорил, так как все гости зашлись хохотом. О, эта песня неслась отовсюду, и спорить с ней могла только «Bella Ciao».

Марта, ты чего? – Анна Ляйтнер наконец обратила внимание на свою дочь.

Кажется, кто-то решил воспользоваться моментом и подобраться к во-он тем бутылкам с вином! – Регина вроде бы прошептала это подруге на ухо, но так громко, что услышали все.

Ну да, здесь же нет силиконовых формочек, а что ещё может привлечь её внимание! – в той же манере ответила Сандра, даже не глядя на сестру. – Хотя, рядом есть «кто»…

Марта? – Анна стрельнула недовольным взглядом в сторону младшей дочери, а затем с беспокойством посмотрела на хозяина острова, делающего вид, что он ничего не слышит и не понимает. Старая немецкая поговорка напоминала, что своё грязное бельё следует стирать только дома, и Анна уже начала сожалеть о том, что одно «запачканное платье» оказалось здесь, на Марасе. – Ты меня слышишь? Всё в порядке?

Фонарик… красивый… – она повернулась, посмотрела на мать сухими глазами и, поднявшись, подошла к кувшину с соком. – Я заслушалась, мама. Всё хорошо.

О, да. Умение прятать следы слёз было доведено Мартой до совершенства!

Вот, возьми капонату с орешками.

Нет, мам, спасибо, – она вернулась на прежнее место, прижимая к животу тяжёлый кувшин. Прошла мимо Регины, на которую хотелось опрокинуть всё содержимое, мимо сестры, сдерживая желание треснуть ту стеклянным сосудом по затылку. С размаху, так, чтобы проломился череп, чтобы яркие потёки сока смешались с красно-серой жижей её мозга, чтобы аккуратно подведённые глаза закатились, мёртвые и пустые!

Марта села на прежнее место и с улыбкой налила себе сок, продолжая держать перед глазами дивную картину. Спокойная, вежливая девушка из приличной семьи. Главное – помнить голос синьора Лино, помнить то, как он поддерживал её во время возвращения к дому. Тогда можно было вообразить, что надёжная и крепкая рука по-прежнему не даёт ей упасть. Хотя, ниже падать ей было уже некуда.

* * * * * * *

Всё. В Неаполь больше не ходим, – Бо, то и дело сверяясь с компасом, мрачно поправлял такелаж. – Сучьи дети!

Идиоты, – Феличе, сидевшая в вечернем платье на палубе, печально вздохнула. – Хоть бы для вида деньги с собой принесли. Иначе как они хотели нас взять?

Понятия не имею, – немного сердито ответил мужчина – Переодевайся, чего расселась?

Я грущу, – она снова вздохнула, подтверждая свою занятость, и с тоской посмотрела на ночное небо, снова начавшее копировать тёмные воды Тирренского моря. – Все надежды пошли прахом. Ни новых платьев, ни новых впечатлений. Я хотела посетить Гранд Палаццо, там открылись английские салоны. Хотела дойти до Старого Города, а ещё – до Обсерватории Каподимонте. Помнишь, две недели назад мы смотрели старый атлас звёздного неба? Легенды про людей, ставших звёздами, и про богов, изгнанных с небес… – она мечтательно прикрыла глаза и улыбнулась, погружаясь в воспоминания. Её лицо разгладилось, исчезли морщинки на лбу, и вся она – и позой, и внешним видом – стала походить на бронзовую статую, зачем-то одетую в синее короткое платье.

Эй! Фели! – Бо резко окликнул её. – Хватит. Опять уходишь в себя?

Ну, там интереснее… – лениво ответила она, не раскрывая глаз.

Тебе это только кажется, – Бо подошёл к ней и уселся рядом, будто забыл об управлении иолом. Кораблик шёл по курсу, его паруса ловили ветер и Неаполь с его огнями, неудачными сделками и несбывшимися надеждами остался далеко позади. Казалось, что иол движет скрытый в воде двигатель, что он идёт быстрее, чем должно были идти обычное судно. Словно само море несло его, и не только ветер, но и волны, меняя своё направление, подгоняли его, вели по выверенному курсу. – Разве ты хочешь снова потеряться, Феличе?

Нет, – она вздохнула и, обхватив колени руками, опустила на них подбородок. – Но тут скучно. Даже домой хочется!

Ну, если мы больше не будем отвлекаться, то будем дома к вечеру пятницы. Хочешь?

Нет, – Феличе вдруг скривилась, словно вспомнила о чём-то неприятном. – С пустыми руками?

Почему с пустыми? Ларец же я забрал! Или ты имеешь в виду нашу неудачу?

Ну да, – она кивнула. – Может, всё же рискнём?

Предлагаешь отправиться погулять по земле?

Немножко. Давай проведём пару дней в Сан-Эуфемии? Всё веселее, чем тащиться домой, поджав хвост!

Давай, – легко согласился Бо. Оглянувшись назад, туда, где исчез Неаполь, он вполголоса проговорил: – Конец свиданья мне, увы, неведом. Растаял мимолётный сон и следом награда улетучилась моя…15