Но у нас есть возможность полюбоваться образом этого копья, не выходя из амбулатория. Достаточно подойти к армянскому приделу Разделения риз (см. главу 10) и рассмотреть рельефное мраморное изображение на лицевой части престола. Перед нами – вид на горный монастырь Сурб-Гегард (полное название – Гегардаванк, Монастырь Копья), где до XVIII в. хранилось вышеописанное оружие Лонгина, а с левой стороны рельефа представлено и само копье.
Вернемся в придел мятежного сотника. На мраморном престоле по-гречески начертана цитата из Евангелия от Матфея: «Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и всё бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий»
(Мф 27. 54).И на ограде придела аналогичная цитата из Марка:
«Сотник, стоявший напротив Его, увидев, что Он, так возгласив, испустил дух, сказал: истинно Человек Сей был Сын Божий» (Мк. 15:39).
И тем самым римский офицер совершил еще одно преступление: он назвал преступника, приговоренного к смерти, официальным титулом римского императора.
Эти же слова («воистину Он был Сын Божий»
) – и на иконе-триптихе, что за престолом. В центральной части иконы изображено Распятие, с левой стороны – сотник и воины во время землетрясения, а с правой – мученическая кончина Лонгина (по преданию, голова его после усекновения была отослана Пилату, который выбросил ее в поле, где она была подобрана верующими и предана с почестями земле…).Глава 16
Аркады девы
Галерея с северной стороны Католикона (см. главу 27), тянущаяся от католического придела Марии Магдалины (см. главу 49) до греческого придела Уз Господних (см. главу 28), имеет странный и чарующий вид: два параллельных ряда колонн, расположенных впритык друг к другу, поддерживают своды, образуя те самые арочные конструкции, которые из-за близости к приделу Явления Богородице (см. главу 48) называются Аркадами Девы. И хоть в глазах пестрит, попробуем разобраться в природе их происхождения. Рассмотрим сначала самый северный ряд из семи колонн, держащих восемь круглых арок византийского (еще точнее, римского) типа. Если двигаться с запада на восток, то мы минуем сначала две колонны с капителями-«корзиночками», за ними – четырехугольный опорный столб, затем еще две круглых колонны, одна из которых с «корзиной», а другая с капителью дорического ордера, за ними снова четырехугольный столб, и заканчивает ряд дорическая колонна. Это остатки ограничивающей атриум храма колоннады, возведенной во время глобального ремонта в середине XI в. и повторяющей очертания трипортико** храмового комплекса времен Константина Великого.
Спустя столетие крестоносцы возвели на месте атриума соборную церковь, и вышеописанную аркаду времен Мономаха оставили для поддержания свода северного трансепта**. Однако, не будучи уверены в том, выдержит ли старая конструкция новую кровлю, романские строители возводят новый ряд опор с четырьмя сводчатыми арками вплотную к старой аркаде. Из этих опор – две представляют собой мощное сочленение, поддерживающее (в декоре – с помощью полуколонн) не только арки северной колоннады, но перпендикулярные им, под которыми и расположен проход по галерее. На той из этих опор, что ближе к приделу Магдалины, капитель восточной полуколонны украшена изображением ангела с распростертыми крыльями. Не исключено, что это тот архангел, с коим теснейшим образом связана интернациональная мифология города Иерусалима. То есть архангел Гавриил***. Именно он еще в VI в. до н. э. предрекал Иерусалиму грядущие разрушения и восстановления (Даниил, 9:21–27). И никто иной, как Гавриил, он же Джибриил, привел в Иерусалим пророка Мухаммада. Функция Гавриила – быть вестником, и хотя чудо Благовещения произошло в Назарете, здесь в месте встречи воскресшего Иисуса и Матери изображение архангела более чем уместно.
Между двумя этими опорами находится единственная отдельно стоящая колонна, диаметром превосходящая соседние, мономаховские. А между ней и восточной опорой периода крестоносцев на всеобщее обозрение выставлен колоссальных размеров фрагмент базы колонны (или четырехгранной опоры) из твердой известковой породы, который исследователи отождествляют с одним из архитектурных элементов языческого храма Адриана.