Гордость Александровского подворья – не только археологические находки. Стены храма украшены 18-ю живописными полотнами (каждое – 3,5 × 2 м) кисти русского художника Н. А. Кошелева*. Живописец создал бесподобную (никто из современников-станковистов не решал подобных задач) серию работ, посвященных основным сюжетам Крестного пути. Вот полотна этого цикла:
1) Моление о Чаше (1891)
2) Апостолы уснули от печали (1890-е)
3) Лобзание Иуды (1890)
4) Взятие Иисуса стражей (1892)
5) Отречение Петра (1892)
6) Обвинение Христа (1894)
7) Иисуса ведут к Пилату (1893)
8) Христос перед Пилатом (1890)
9) Пилат умывает руки (1895)
10) Симон несёт Крест Спасителя (1900)
11) Не плачьте, дщери Иерусалимские! (1899)
12) Шествие Иисуса на Голгофу (1900)
13) Прободение ребра Иисуса воином (1900-е)
14) Снятие с Креста (1897)
15) Приготовление Иисуса к погребению (1894)
16) Положение Иисуса во Гроб (1894)
17) Воскресение Христово (1896)
18) Сошествие в ад (1900)
Еще один шедевр русской живописи, хранящийся на Александровском подворье, – небольшой этюд И. Е. Репина* «Несение креста». На обороте картины надпись:
«Сей образ Несение креста, написанный мною в Иерусалиме, приношу в дар Иерусалимской русской церкви „На раскопках“. Желал бы, чтобы образ был заделан под стекло и помещён на левой стороне при пороге Ворот (не высоко). Прошу на литургиях поминать имена моих родителей Евфимия и Татианы. И. Репин 1898 июль 27».
И действительно, долгие годы работа находилась с левой стороны от Порога. Ныне она находится в помещении царской канцелярии ИППО (т. н. Приемная комната).
Глава 44
По русскому указателю в арабскую кондитерскую
Над ступенями, ведущими от осевой улицы старого города, бывшей Кардо Максимус, а ныне Сук хан а-зейт (ул. Оливкового рынка), к территории Дир ас-Султан (см. главу 42), нельзя не разглядеть зеленую вывеску-указатель с надписью по-русски и по-английски.
Русские раскопки 1859 г. н. э.
МУЗЕЙ
Русская духовная миссия
Правда, металлическая стрелка ныне указывает в противоположную сторону от Александровского подворья (см. главу 43), где и находился маленький и замечательный, а ныне закрытый для посетителей «русский музей», что говорит об ином изначальном местонахождении вывески. Но туда, куда направляет нас указатель, тоже имеет смысл сунуть нос любопытный. Прямо у ступеней, с западной стороны улицы-рынка находится вход в арабскую лавку-пекарню. Не так давно над дверьми, вписавшимися в арку, красовалась вывеска «Zalatimo Sweets». Ныне ее нет, но все окрестные торговцы подтвердят вам, что это и есть «Залатимо».
Заходим внутрь, быстренько вручаем бакшиш тому, кто за ним протянет длань, поворачиваем направо, делаем несколько шагов внутрь заведения, а затем, повернув налево, распахиваем еще одни двери, и, как пишет Зеев Вильнаи:
«Внутри арабской пекарни „Залатимо“ можно увидеть часть ворот и фасада базилики Константина (326–336 гг. н. э.)».
И действительно, расположение помещения совпадает с местом центрального входа тройных ворот, ведущих к комплексу ХГГ и обозначенных на знаменитой мадабской карте**.
А до 1984 г., то есть до строительства в пекарне внутренней стены, тут можно было видеть каменную кладку, относящуюся к позднему римскому периоду и являющуюся, по мнению специалистов, частью теменоса Венеры-Афродиты.
Но с идентификацией руин и остатков строений нужно быть очень осторожным. Вглядитесь внимательно, например, в капитель единственной колонны этой каморы. Никак она не похожа ни на какие известные в византийские или римские времена ордера. А вот на капитель времен крестоносцев – да, не просто похожа, а оной и является… Просто в гораздо более поздние времена, во время ремонта этого полуподвального помещения, была она водружена на византийскую колонну…
А вот ступени, похоже, – остатки тех, что вели в Храм со стороны центральной улицы. В общем, кондитерская «Залатимо», нет, не обманывает по части десерта и весьма лакомый кусочек бережет в своих недрах для «исторических сладкоежек».
Глава 45
Латинский монастырь
На северо-западе от Ротонды расположены малодоступные для рядового посетителя ХГГ помещения монастыря францисканцев. Подробного его описания в русских паломнических воспоминаниях, ясное дело, не найдешь. Хотя Кавелин упоминает: