Храни меня, Тьма

Витаррэль молча кивнул. Портал вывёл их в жилище Повелителей, в котором светлый знал не только все укромные уголки, а и узор на всех дощечках, из которых были сложены стены, пол и даже потолок. От теплой древесины веяло теплом любимого дома. Но сегодня эльф впервые чувствовал себя здесь неуютно и многое бы отдал, чтобы побыстрее вернуться на негостеприимные просторы Заброшенных земель — там дышалось свободней.

— Вернулся? А к чему такой эскорт? — в дверном проеме эффектно появился Артисерэль и, не выказывая особого удивления, направил ладонь в сторону тела магистра.

— Да пришлось лично сопроводить человека, отправлявшегося к тебе. Видимо, очень спешил доложить о своих успехах, но не перенёс встречи с клинками Тебара, — объяснил Витаррэль и спокойно уселся на ближайший стул. Причём не в безупречно-изящной эльфийской манере, а как лично ему всегда нравилось — развернув стул спинкой вперёд и положив подбородок на скрещенные запястья.

— Жаль. Видимо, я ошибся, — задумчиво объявил бывший Светлый Повелитель, разглядывая сына, словно впервые его видел. — Причём не только в этом маге.

И тут же очнулся от невесёлых размышлений, плавно взмахнул рукой и материализовал парочку удобных кресел и небольшой столик, сервированный бокалами и блюдом с фигурно нарезанными фруктами, в центре которого возвышалась бутылка из матово-чёрного стекла. Сделал небрежный приглашающий жест и сам откупорил вино.

— Я не буду есть в твоём доме, — ровно заявил Тиану.

— Думаешь, отравлю? — усмехнулся Артисерэль.

— А что, запас антайра уже вышел? — тем же тоном вопросил оборотень, не двигаясь с места. — Что ж ты так недальновиден? Нас-то, тварей таких, ещё много осталось. И благодаря твоему сыну, открывшему мне путь в вашу Долину, я могу их призвать прямо сейчас. И прямо сюда.

— Но не будешь этого делать, — неожиданно уверенным тоном прервал его Витарр. — Я привёл тебя сюда не выяснять, кто из вас круче — хочу, чтобы ты своими ушами услышал, что эльфы здесь не причём. И подтвердил это Аталь, если потребуется. Не стоит возобновлять вражду между нашими народами из-за одного недоразумения.

— Ты действительно рассчитываешь, что я буду оправдываться перед оборотнем? — насмешливо изогнул тонкую бровь Артисерэль.

— В этой ситуации правда — единственное спасение. И очень хочется узнать её из первых уст, — глаза юноши засветились непривычным зелёным светом, который лучше всяких слов убедил отца в правоте и правах сына.

— Да, я даровал человеческому магу толику нашей силы. Во-первых, было интересно, возможен ли такой обмен в принципе или Аталь была уникальным исключением. Оказалось — возможен. Только с магами уровня творца. Во-вторых, Эрвин прекрасно понимал, что идея поселить рядом с людьми целую расу оборотней — неразумна. Мягко говоря. Путь к решению этой проблемы мы искали вместе, а нашёл, как оказалось, он один. Лично я был против использования антайра и прямо объявил об этом магистру. Ведь даже наши предки никогда не прибегали к этому средству. И если бы мне захотелось умертвить предводителя оборотней, то вызвал бы его на поединок. Так было бы честно и правильно. Но Свет не позволил, и я отступил. Все дальнейшие подвиги — единоличная инициатива человека. Даю слово.

— Спасибо, — помедлив, произнёс оборотень.

— Вот уж не за что! — рассмеялся Артисерэль, сверкнув небесно-голубыми очами. — Если я умею проигрывать, это не значит, что отступаю от собственных убеждений. И несмотря на волю Покровителя, я по-прежнему считаю вашу расу опасной для нас. И ты прекрасно понимаешь почему.

— Понимаю. А проигрывать ты всё-таки не умеешь, поэтому и остался без власти Повелителя. Читал я ваши легенды. И не в виде обрывков, а в изначальных подлинниках. И считаю, что предположения о ребёнке-смеске, в котором в равной доле сплетутся эльфийский Дар и сила оборотня, очень утопичны. Но даже в этом случае не вижу катастрофы.

— Вырождение рода для тебя не проблема?

— А кто сказал, что одно уникальное смешение станет закономерностью? И отчего эта смесь должна обязательно быть взрывоопасна? Почему вы всегда ждёте подвоха от других? Собственная идеальность затмевает здравый смысл? А ведь единственное, что у вас действительно идеально и даже в избытке — самоуверенность! — с горечью проговорил оборотень, но тут же остыл, усилием воли вернув голосу привычное бархатистое звучание. — Впрочем, это не имеет никакого значения. Можешь оставить свои опасения, светлый. Так уж и быть, открою тебе великую тайну: сейчас я единственный оборотень, способный на такое смешение. И очень сомневаюсь, что оно будет по-легендарному равноценным. Но не испытываю ни малейшего желания проверять это экспериментальным путём, поэтому и собираюсь оставаться единственным до конца своих дней.

Артисерэль недоверчиво хмыкнул и впервые открыто взглянул в лицо Тиану. Долго всматривался в горящие золотом глаза с подозрительно вытянутым зрачком и снова хмыкнул, приняв решение.