Хранитель

Максим Яковлевич деловито сел за стол и принялся листать меню, тут же принесённое официантом. Выглядел он хорошо, гораздо лучше и моложе, чем Геннадий Петрович, хотя возраста они были одного. Одет Токарев был в красивый белый пиджак, модные джинсы, из-под рукава рубахи торчал дорогой браслет с часами. Сам он был подтянут и свеж лицом.

— Ну что, рассказывай, как твои дела? — начал беседу Монахов.

— Хорошо. Бизнес процветает, жена довольна, денег много, квартиру недавно в центре купил. Сам спортом занимаюсь, два раза в неделю в спортзал хожу. А ты как? Всё по-прежнему в университете работаешь? Историю преподаёшь?

— Ну да, ну да. Куда же я от него. Недавно вот работу написал. Её многие оценили. Премию даже обещали.

— Какая тема? — спросил бизнесмен, попутно сделав заказ официанту.

— Про копьё судьбы.

— Ты же вроде историк? Что это ты в мифологию ударился?

— Истории тут пруд пруди, — слегка обиделся Геннадий Викторович.

— Ну ладно, не обижайся, — подбодрил его друг. Давай в двух словах расскажи, что за копьё такое.

— Копьё Лонгина, или копьё судьбы, орудие, которое по преданию римский воин вонзил в сердце распятому Христу.

— Вот как? Интересно. Продолжай.

— Существует четыре копья: Армянское, Ватиканское, Венское и Краковское. Так вот, проштудировав множество литературы, я согласился с мнением многих исследователей, что настоящее и подлинное из них только одно — Армянское.

— И где же оно хранится?

— В сокровищнице Эчмиадзинского монастыря. До этого долгое время хранилось в Гегарде.

— Вот как. И в чём же суть твоей работы?

— Сведений тут очень мало, но, исследовав горы литературы и даже побывав в Армении, я пришёл к выводу, что копьё не совсем целое.

— В каком смысле?

— Не хватает одного маленького кусочка.

— Вот тебе дело до какой-то старой железяки.

— Эээ, не скажи, — произнёс историк, окуная сырные наггетсы в соус. — По преданию, кто обладает копьём Лонгина, может вершить судьбы мира. А тут кусочка не хватает, это тебе не хухры-мухры.

— Понятно, — произнёс бизнесмен, — разом утратив интерес к этой теме. — Сам-то как, не женился ещё?

— Нет, мне первого раза хватило, — ответил Геннадий Викторович, отхлёбывая из второй кружки.

— Гена, Гена, может, хватит сказками жить? Я тебе давно говорил, бросай ты свою работу и витание в облаках и пошли ко мне в фирму. Ты же умный мужик, оденешься нормально, денег заработаешь. Я как друг очень хочу тебе помочь.

— Не получится из меня бизнесмена, Макс, — вздохнул Геннадий. — Не моё это. Мне нравится витать в облаках. Да и не хочу я никуда отсюда уезжать.

— Ну как знаешь, но ты, если что, только скажи.

— Непременно. Может, чего покрепче закажем? Я, конечно, крепкие напитки не очень, ты знаешь, но просто настроение такое, напиться хочется, а с моим животом пивом напиваться — долгое занятие.

— А что за настроение такое?

— Друга встретил, давно не видел. Ты, кстати, надолго в Туле?

— Два дня. Надо по бизнесу переговоры провести, а потом снова в Москву.

— А остановился где? Можешь у меня пожить, я буду только рад.

— В гостинице. Без обид, Ген, ты знаешь, я комфорт люблю.

Они заказали бутылку коньяка, а потом ещё одну. Долго разговаривали, смеялись, вспоминая школу, институт. Заведение готовилось к закрытию, и Максим, расплатившись, принялся вызывать такси.

— А ты как, Ген, на такси? Поехали со мной, — предложил Токарев.

— Нет, спасибо. Я, наверное, своими ногами. Многовато что-то сегодня выпил, голова шумит, пройдусь, воздухом подышу, глядишь, немного протрезвею.

— Ну, как знаешь.

Погода стояла на улице пренеприятнейшая. Несмотря на небольшой мороз в минус семь градусов, мела жуткая метель. Белые холодные снежинки, вперемежку с маленькими льдинками, потоками ветра больно били в лицо. Дорогу заметало. Машины буксовали. Попрощавшись с другом, Геннадий застегнул воротник куртки, надвинул шапку пониже на уши, докурил сигарету и пошёл по направлению к дому. Пройти ему надо было прилично, вниз по проспекту, затем направо по Советской мимо площади, а затем ещё столько же до Красного Перекопа[3]. Но Монахов не унывал, настроение у него было замечательное, голова на морозе немножко прояснилась, и он потихоньку двинулся в путь, загребая ботинками снег. Геннадий Викторович решил, что будет идти до того момента, пока не надоест, а затем просто вызовет такси.

Снег валил всё сильнее. Идти по тротуару становилось всё сложнее. Да и машинам на дороге было не легче. Зима, как всегда, пришла неожиданно для всех коммунальных служб.

В третьем часу ночи народу встречалось немного, да и то всё такие же засидевшиеся в каком-нибудь заведении допоздна гуляки. Дойдя до конца проспекта, Монахов осознал, что уши у него отмерзли и лицо щиплет от постоянно летящих в него ледяных песчинок.

Геннадий достал телефон из кармана с целью вызвать такси и, к огорчению, обнаружил, что тот разрядился на морозе. Он закурил сигарету, подождал, когда загорится светофор для пешеходов, и двинулся дальше. Расчёт его был прост: пройти ещё немного, а потом просто поймать попутку.