Хранитель Черного ручья

Закатное солнце медленно клонилось к западу и, цепляясь своими остывшими лучами за макушки сосен, кажется, пыталось удержаться в этом голубом и бездонном небе, но все было тщетно. Тени становились длиннее, и вечерний холод уже ощутимо давал знать о себе.

На поляне, недалеко от стойбища, молча стояли люди. Они чего-то ждали, иногда посматривая в сторону одного из своих жилищ. Наконец полог его откинулся и оттуда вышел их вождь, Филин, в сопровождении вездесущего Хитрого Лиса. Постояв минуту, они уверенно направились к постройке, принадлежащей шаману, и остановились подле нее. Никто, даже вождь, не имел права входить в это священное жилище. Так завещали предки.

Хозяин вышел сам. В руках шамана был крупный, неизвестно откуда взявшийся здесь кристалл прозрачного горного хрусталя, олицетворяющий собою символ духовной власти и служащий ему для проведения различных торжественных церемоний. Внимательно оглядев собравшихся соплеменников, он начал медленно всходить на пригорок. Там, на его вершине, лежал огромный жертвенный камень, у основания которого и совершались всевозможные ритуалы и обряды, посвященные многочисленным духам. Люди приносили дары и аккуратно складывали их у священного, синего, камня. Затем шаман просил духов принять очередную жертву и оказать его соплеменникам помощь. В зависимости от обстоятельств и важности просьб, это были рыбы и птицы, животные и насекомые, но никогда еще здесь им в жертву не приносили человека. Этим человеком сегодня и должен был стать их шаман. Слишком большая беда пришла к жителям этого стойбища, и чтобы избавиться от нее, жертвенного оленя или зубра было уже недостаточно.

Достигнув вершины пригорка, шаман остановился и, воздев руки к небу, начал произносить положенное в таких случаях заклинание. Он говорил долго, и люди, прислушиваясь к его словам, пытались понять их смысл, но так ничего и не поняли. Наконец шаман опустил руки и обратился к собравшимся здесь соплеменникам.

— Жители стойбища! Нас постигла тяжелая участь, и мы должны поневоле смириться с этим. Кто-то сильно прогневал Лесного Духа, и он не помог нам уберечь священный огонь. Я разговаривал с ним, и Лесной Дух сказал, что пока среди нас находится человек, покушавшийся на жизнь медведя, — не будет счастья в этом стойбище. Лесной Дух отказал нам помогать. Тогда я обратился к духам предков, а эти духи не менее сильные, чем Лесной Дух, и они мне сказали, что когда-то, очень давно, так давно, что никто этого уже и не помнит, наше племя было многочисленным и сильным. Наши жилища длинными рядами стояли вдоль берега Большой реки, и в стойбище всегда было достаточно рыбы и мяса, но однажды к ним, как и к нам сейчас, пришла большая беда. Кочевые племена все чаще и чаще стали совершать набеги на стойбище, и, хотя сил для отражения их агрессии было достаточно, часть наших людей все-таки решили уйти из этих мест в поисках более спокойной и сытной жизни. И они нашли для себя это благодатное и тихое место. До сих пор там, на юге, где несет свои воды далекий Черный ручей, спокойно живут люди нашего племени. Если среди нас найдется человек, к которому, несмотря на нанесенную ему обиду, все ещё благоволит Лесной Дух, и сходит в то, далекое стойбище, то уже через несколько дней в наших, остывших, очагах вновь запылает горячий и яркий огонь. Мы вновь изготовим себе крепкие плоты и надежные копья, и уже без особого страха, встретим приближающиеся зимние холода. Так сказали мне духи предков!

Шаман умолк, и наступила какая-то странная, гнетущая, тишина. Люди напряженно думали, осмысливая сказанное шаманом, но так продолжалось недолго. Хитрый Лис первым нарушил молчание и со свойственной ему находчивостью и убедительностью в голосе произнес слова, которые тут же нашли отклик в сердцах окружающих его людей.